Основой верований нанайцев, удэгейцев, орочей и отчасти тазов было универсальное представление о том, что вся окружающая природа, весь мир живой, наполнен душами и духами. Религиозные представления тазов отличались от остальных тем, что в них был большой процент влияния буддизма, китайского культа предков и других элементов китайской культуры.
Удэгейцы, нанайцы и орочи представляли землю вначале в виде мифического животного: лося, рыбы, дракона. Затем постепенно эти представления сменились на антропоморфный образ. И наконец, символизировать землю, тайгу, море, скалы стали многочисленные и могущественные духи-хозяева местности. Несмотря на общую основу верований в духовной культуре нанайцев, удэгейцев и орочей можно отметить и некоторые особенные моменты. Так, удэгейцы считали, что хозяином гор и лесов был грозный дух Онку, помощником которого являлись менее сильные духи-хозяева отдельных участков местности, а также некоторые животные – тигр, медведь, лось, выдра, косатка. У орочей и нанайцев верховным правителем всех трех миров – подземного, земного и небесного был заимствованный из духовной культуры маньчжуров дух Эндури. Ему подчинялись духи-хозяева моря, огня, рыб и т.д. Духом хозяином тайги и всех зверей, кроме медведей, был мифический тигр Дуся. Наибольшим почитанием и в наше время для всех коренных народов Приморского края является дух-хозяин огня Пудзя, что несомненно связано с древностью и широким распространением этого культа. Огонь, как даритель тепла, пищи, жизни, являлся для коренных народов священным понятием и с ним связана до сих пор масса запретов, ритуалов и верований. Однако, для разных народов края, и даже для разных территориальных групп одного этноса зрительный образ этого духа был совершенно разным по половому, возрастному, антропологическому и зооморфному признакам.
Духи играли огромную роль в жизни традиционного общества коренных народов края. Практически вся жизнь аборигена была раньше наполнена ритуалами либо задабривающими добрых духов, либо защищающими от злых духов. Главным из последних являлся могущественный и вездесущий злой дух Амба. Общими в своей основе были обряды жизненного цикла коренных народов Приморского края. Родители защищали от злых духов жизнь еще не родившегося ребенка и впоследствии до момента, когда человек может сам либо при помощи шамана позаботиться о себе. Обычно к шаману обращались лишь тогда, когда сам человек уже использовал безуспешно все рациональные и магические способы. Жизнь взрослого человека также была обставлена многочисленными табу, ритуалами и обрядами. Похоронные обряды были направлены на то, чтобы максимально обеспечить безбедное существование души покойного в загробном мире. Для этого было необходимо соблюдать все элементы похоронного ритуала и снабдить покойного необходимыми орудиями труда, средствами передвижения, определенным запасом продуктов, которого душе должно было хватить для путешествия в загробным мир. Все вещи, оставляемые с покойным, намеренно портились для того, чтобы освободить их души и для того, чтобы в потустороннем мире покойному досталось все новое. Согласно представлениям нанайцев, удэгейцев и орочей душа еловека бессмертна и через некоторое время, она перевоплотившись в противоположный пол, возвращается в родное стойбище и вселяется в новорожденного. Представления тазов несколько отличаются и по ним, человек обладает не двумя-тремя душами, а девяносто девятью, которые поочередно умирают.
Вид погребения у коренных народов Приморского края зависел в традиционном обществе от вида смерти человека, его возраста, пола, социального положения. Так, похоронный обряд, и оформление могилы близнецов и шаманов отличалось от погребения обычных людей. Вообще шаманы играли огромную роль в жизни традиционного общества аборигенов региона. В зависимости от своего мастерства шаманы делились на слабых и сильных. В соответствии с этим они имели различные шаманские костюмы и многочисленные атрибуты: бубен, колотушку, зеркала, посохи, мечи, ритуальную скульптуру, ритуальные сооружения. Шаманами были глубоко верующие в духов люди поставившие целью своей жизни служить и безвозмездно помогать сородичам.
Шаманом не мог стать шарлатан, или человек, который заранее хотел получать с шаманского искусства какие-либо выгоды. К шаманским обрядам относились камлания для лечения больного, поисков пропавшей вещи, получения промысловой добычи, проводов души умершего в загробный мир. В честь своих духов-помощников и духов-покровителей, а также для воспроизводства свой силы и авторитета перед сородичами сильные шаманы устраивали раз в два-три года благодарственный обряд, который был схож в своей основе у удэгейцев, орочей и нанайцев. Шаман со свитой и со всеми желающими объезжал свои «владения», где заходил в каждое жилище, благодарил добрых духов за помощь и изгонял злых. Обряд нередко приобретал значение народного общественного праздника и заканчивался обильным пиром на котором шаман мог полакомиться только маленькими кусочками из уха, носа, хвоста и печени жертвенной свиньи и петуха.
Еще одним важным праздником нанайцев, удэгейцев и орочей был медвежий праздник, как наиболее яркий элемент культа медведя. По представлениям этих народов медведь являлся их священным родственником, первопредком. Благодаря своему внешнему сходству с человеком, а также природному уму и хитрости, силе медведь с древнейших времен был приравнен к божеству. Для того, чтобы еще раз укрепить родственные отношения с таким могущественным существом, а также увеличить количество медведей в промысловых угодьях рода люди и устраивали торжество. Праздник проводился в двух вариантах – пиршество после убиения медведя в тайге и праздник устраиваемый после трехлетнего выращивания медведя в специальном срубе в стойбище. Последний вариант у народов Приморья бытовал лишь у орочей и нанайцев. Приглашались многочисленные гости из соседних и дальних стойбищ. На празднике соблюдался ряд половозрастных запретов при еде священного мяса. Определенные части медвежьей туши сохранялись в специальном амбаре. Как и последующее после пира захоронение черепа и костей медведя, это было необходимо для будущего возрождения зверя и, следовательно, продолжения хороших отношений со сверхъестественным родственником. Подобными родственниками считались также тигр и косатка. К этим животным относились по собому, поклонялись им и никогда на них не охотились. После случайного убиения тигра ему устраивали похоронный обряд наподобие человеческого и затем охотники приходили к месту погребения и просили удачи.
Большую роль играли благодарственные ритуалы в честь добрых духов перед отправлением на промысел и непосредственно на месте охоты или рыбной ловли. Охотники и рыболовы угощали добрых духов кусочками пищи, табаком, спичками, несколькими каплями крови или спиртного и просили помощи, чтобы повстречался нужный зверь, чтобы не сломалось копье или хорошо сработала ловушка, чтобы не сломать ногу в буреломе, чтобы не перевернулась лодка, чтобы не повстречаться с тигром. Нанайские, удэгейские и орочские охотники сооружали для подобных ритуальных целей небольшие сооружения, а также приносили угощения для духов од особо выбранное дерево или на горный перевал. Тазы использовали для этой цели умирни китайского типа. Однако влияние соседней китайской культуры испытывали на себе также нанайцы, и удэгейцы.
БЕРЕЗНИЦКИЙ С.В., кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела этнологии Институт