Народная медицина развивалась на протяжении многих веков и является достоянием всех народов. Она напрямую связана с географическими и климатическими особенностями мест их исторического проживания, отражает этнические и религиозные аспекты жизни. Интерес к данной теме, методам и средствам народной медицины в настоящее время необычайно велик. Увеличение числа аллергических реакций, новые штаммы болезней и пандемии заставляют людей не только ждать появления новых препаратов, но и обращаться к опыту народной медицины, ее средствам профилактики заболеваний. Вместе с тем есть существенная разница между рецептами, основанными на многовековом опыте и неоднократно подтвержденными медицинскими исследованиями, и новыми, якобы способными излечить такие серьезные заболевания как рак, ВИЧ и т. д. Сегодня увлечение народной медициной, к сожалению, во многом лишь следствие моды и возможность для заработка мошенников. Народная медицина представляет собой общий итог накопленных знаний, верований и навыков, основанных на теории, убеждениях, опыте коренных народов и представителей различных культур, независимо от того, можем мы их объяснить или нет, которые используются для поддержания здо-ровья, а также для профилактики, диагностики и улучшения состояния при физических и психических расстройствах [Народная медицина].
На сохранение элементов народной медицины негативно влияют популяризация и доступность официальной медицины, а также глобализация и влияние других народов. Все реже встречаются целители и знахари, магические лечебные обряды проводятся лишь изредка, значительно сокращаются используемые в быту народные рецепты. Поэтому большой интерес представляют сведения, со-хранившиеся среди носителей культур в местах их компактного проживания. На сегодняшний день эти сведения больше всего сохранены у малых народов, проживающих в труднодоступных регионах, что обусловило замедление процесса их ассимиляции.
Селькупы – народ самодийской группы уральской языковой семьи. До XVII в. селькупы занимали территорию по среднему течению Оби и ее притокам. В XVII в. часть селькупов, вытесненная из указанного района другими народами, переселилась на реку Таз в Ямало-Ненецком автономном округе, а позднее и на реку Турухан Красноярского края. Так образовались две группы селькупов — южная (нарымские) и северная (тазовско-туруханские), значительно отличающиеся по профилю хозяйственной деятельности и особенностям культуры. Южная группа в настоящее время проживает в пределах Томской области, северная — в ЯНАО и в Туруханском районе Красноярского края. Всего селькупов около 3,5 тысяч [Хомич 2002. С. 18]. К северной группе относятся тазовские селькупы, местами компактного проживания которых являются Красноселькупский и Пуровский районы ЯНАО. Здесь их общая численность достигает чуть более 3000 человек. По мнению специалистов, будущее селькупского народа пессимистично. Томские селькупы почти полностью обрусели. У северных селькупов современная этнокультурная ситуация складывается более благоприятно. Здесь меньше степень промышленного освоения региона, лучше знание родного языка, больше мононациональных браков, значительная часть населения занята традиционными промыслами [Цай 2017. С. 247].
Основу настоящего исследования составляют полевые материалы, собранные одним из авторов, А. С. Кулишом, в 2008-2013 гг. во время поездок в Красносслькупский и Пуровский районы ЯНАО. Села Толька и Ратта, а также фактория Киккиакки являются на сегодняшний день основными местами компактного проживания тазовских селькупов.

Село Толька

(таз. д. толь/й — ‘озерная’, кы — ‘река’) относится к труднодоступным населенным пунктам ЯНАО. Оно расположено на берегу протоки Толькинская реки Таз (сев. д. тосы), вдалеке от сети региональных дорог. Имеет аэропорт малой авиации и пристань. На 2010 г. в поселке проживали 1966 человек (26% населения – селькупы). По итогам 2012 г. Толька стала самым благоустроенным сельским поселением ЯНАО. В селе есть: детский сад, школа-интернат, центры традиционных ремесел и дополнительного образования детей, детская школа искусств, спортивные площадки и залы, больница, дом по уходу за одинокими и пожилыми «Милосердие». Рабочие места обеспечивают деревообрабатывающее предприятие, Толькинская агрофирма и пекарня.

Село Ратта

(предположительно отретыц/к — уст. ‘лодка, челн’. — А. К.) — самое отдаленное село Красноселькупского района. Является началом одного из крупнейших в России заповедников — Верх- не-Тазовского. На 2019 г. в селе проживали 192 человека. 64% населения являются селькупами. Хозяйственную деятельность в Ратте ведет отделение совхоза «Толькинский».

Фактория Киккиакки

(клкай – ‘ручей, речушка’, оццы — ‘вытянутое озеро, старица’ — ручей, вытекающий из старицы) расположена на берегу реки Таз, недалеко от места впадения реки Каральки (таз. д. пароль — ‘отлогий берег реки’, кы — ‘река’). На 2010 г. в ней проживали 30 человек (летом, и всего 3—5 чел. зимой). Все жители являются селькупами, ведущими традиционный образ жизни.

Стойбища на реках Покалька

(таз. д. помыль — ‘перевалить’, кы — ‘река’ — ‘перевальная речка’) и Ватылька (таз. д. ввтыль/ мотыль — ‘дом/чум’, кы — ‘река’ — речка с чумом, река, где расположено стойбище) являются местами временного пребывания нескольких селькупских родов: р. Поколька — Баякины, Ириковы, р. Ватылька — Каргачёвы, Калины. Реки являются нерестовыми и располагаются вдоль границы заповедника «Верхне-Тазовский».

Город Тарко-Сале

(нен. лес. д. тацка’хаця — ‘мыс на развилке’) — единственный населенный пункт Пуровского района, охваченный в рамках данных экспедиций. Образовывал муниципальное образование город Тарко-Сале. Население — чуть более 20 тысяч человек. В национальном составе преобладают русские, украинцы и ненцы. По данным на 2010 г. в Тарко-Сале проживало 460 селькупов.
Выбор информантов во всех населенных пунктах основывался на знаниях селькупской культуры и языка, а также продолжительном проживании в данной местности. Все они были уроженцами небольших поселков, факторий и стойбищ Красноселькупского и Пуровского районов.
Основными информантами исследования стали:
– с. Толька Красноселькупского района – А. А. Ирикова (Баякина) (1943-2010, пенсионерка), 3. В. Кулиш (Ирикова) (08.10.1962 г. р., пенсионерка), Г. В. Баякина(12.12.1961 г.р., пенсионерка), А. И. Гордых (Баякина) (1947-2013, пенсионерка), С. Т Калина (Каргачёва) (1958г.р., пенсионерка),Ж. Н. Куболева(1979г.р.,педагог), В. Ю. Калин (1958 г. р., пенсионер);
— с. Рагга Красноселькупского района — О. Г. Ирикова (Воякина) (1952—2008, пенсионерка);
— фактория Киккиакки Красноселькупского района — В. Г. Мороков (1971 г. р., рыбак), Ф. Г. Каргачёва (1958 г. р., пенсионерка);
— стойбище на р. Покалька Красноселькупского района – Л. А. Каргачёва (Баякина) (1955 г. р., пенсионерка);
— стойбище на р. Ватылька Красноселькупского района – К. Н. Каргачёва (Киприна) (1926-2012, пенсионерка);
— г. Тарко-Сале Пуровского района — С. Н. Санкевич (Кунина) (1963 г. р., пенсионерка).
Проживая в суровых климатических условиях, человек всегда подвергался простудным и хроническим заболеваниям, таким как туберкулез, пневмония, пиелонефрит, цистит, гайморит, ангина, повреждение тканей под воздействием низких температур и прочее. Эти заболевания требовали незамедлительного лечения, в противном случае человека ждал летальный исход. В прошлом, во времена отсутствия фармакологических средств, селькупы, основываясь на знаниях предков о лечении различных заболеваний, прибегали к помощи окружающей среды — природы. Природные травы и биоматериалы животных, по их мнению, являлись основным источником средств медицины, из них изготавливали эликсиры, настои, примочки. Долгое отсутствие доступа к «официальной» медицине и нехватка лекарств также сказались на популярности народной медицины в прошлом и ее неплохой сохранности в настоящем. Чрезвы-чайная популярность народной медицины объяснялась еще и настороженным, а местами негативным отношением к «официальной» медицинской помощи [Ермакова 2013. С. 32]. К примеру, еще в начале 2000-х гг. старшее поколение селькупов, проживающих в селах Толька и Ратта, категорически избегали визитов в медицинские учреждения и предпочитали лечиться народными средствами: от туберкулеза пожилые селькупы употребляли в пищу собачий и песцовый жир, от онкологических и язвенных заболеваний пищеварительной системы применяли настой чаги, а от воспалительных процессов и зубной боли принимали корень лилии кудреватой.
Первые отрывочные сведения о народной медицине селькупов, да и всех аборигенов Сибири в целом, начали поступать в XVIII в. от дипломатов, отдельных путешественников и ссыльных священников. В изучении медицины народов Сибири того периода большой интерес представляют труды П. С. Палласа, И. И. Лепехина, И. Георги, В. Ф. Зуева (результаты экспедиции Академии наук 1768- 1774 гг.). Однако материалы в них не систематизированы, сведения являются отрывочными. К тому же в данных работах использовался термин «самодийцы», которым обозначали ненцев, селькупов, кетов и т. д., что значительно усложняет отнесение данных к конкретным этносам. Первым об эпидемиях у селькупов написал П. И. Третьяков, который был командирован в Туруханский край Импера-торским Русским Географическим Обществом. Он уделил большое внимание инородцам, установил наиболее распространенные заболевания и даже выявил наиболее «смертоносные» года [Третьяков 1871]. В 1911 — 1913 и в 1914 гг. совершил свое путешествия по Сибири финский ученый, лингвист и исследователь Кай Доннер. По итогам его поездки была опубликована работа «У самоедов в Сибири». В своем труде он описывает магические обряды: «Редкие шаманы могли исцелять больного лишь одним словом. Слово могло сочетаться с рациональными действиями. Так, останавливая кровотечение заклинаниями, шаман искусно прижимал кровеносные сосуды, и болезнь проходила. Часто болезнь селькуп лечил самостоятельно, прибегая к магическим средствам. Особенно частыми были болезни желудка, которые лечили следующим образом: больной ложился на спину, и кто-нибудь брал уголь и рисовал на больном месте 3 личины, которые должны были представлять духов. Через некоторое время больной выздоравливал» [цит. по: Андреева 2008. С. 104]. В работе под редакцией Л. В. Хомич [Хомич 2002] и труде Е. Д. Прокофьевой [Прокофьева 1976] некоторые аспекты народной медицины северных селькупов рассматривались, но лишь в рамках изучения духовной культуры, мировоззренческих взглядов и системы жизнеобеспечения. Автором, наиболее полноценно и система- тизированно представившим материалы по народной медицине народов Западной Сибири, является В. А. Паутова, подготовившая диссертацию «Народная медицина аборигенов Западной Сибири в трудах исследователей XVIII – начала XX в.» [Паутова 2005]. Среди публикаций последних лет по данной теме большой интерес представляет работа О. Б. Степановой [Степанова 2020].
Данная статья представляет собой перечень средств народной медицины тазовских селькупов, составленный на основе сведений, записанных у информантов. Средства народной медицины разделены на три блока: лечебная магия, средства растительного происхождения и сырье животного происхождения. Ингредиенты имеют русские, селькупские и латинские названия.

Лечебная магия

Народная медицина всегда в той или иной степени связана с магическими обрядами, заговорами и прочими элементами лечебной магии. Вероятно, поэтому первые сведения о народной медицине селькупов фигурируют именно в трудах, освещающих темы шаманизма, язычества и анимизма.
Значение солнца в жизни человека отражается в представлениях о роли солнца в рождении и воскрешении. Название солнечного луча совпадает с термином «душа» — илъсат (где ил — основа глагола «жить» — илыкр’, cam — старинный самодийский суффикс отглагольного имени орудия действия), что значит «то, чем живет человек». Только тогда, когда на женщину падет луч солнца, в ней зачинается новая жизнь — ребенок. Солнце не только рождает новую жизнь, но и способно оживить умерших. В фольклоре селькупов часто встречается описание оживления убитого врагами героя. Его тело кладут на белую оленью шкуру, на солнечную сторону чума. И утром, когда солнце поднимается на высоту «ушек» (кончиков) лука, его первые лучи падают на убитого и оживляют его [Прокофьева 1976. С. 107]. По луку и расположению солнца в старину селькупы отмечали полноту солнечного дня — солнце в зените.
Забота о младенце начиналась задолго до его рождения. Беременность воспринималась в мировоззренческом отношении как особое состояние женщины и будущего ребенка, наиболее уязвимое для воздействия «злых сил». Будущая мать должна была соблюдать табу. Ей запрещалось употреблять в пищу переднюю часть туши медведя — это грозило потерей молока, прикасаться к шаманским вещам — это могло затруднить роды и т. д. [Белич 1996. С. 117]. Также беременной женщине запрещалось есть мясо гагары — считалось, что ребенок может родиться с дефектом скелета ног («словно гагара по земле будет ползать»). Когда ребенок появлялся на свет, повитуха перерезала пуповину ножом или наконечником стрелы. В первую неделю жизни младенца укладывали в специально изготовленную из бересты колыбель. По представлениям селькупов, береза является священным деревом Среднего мира и помогает ребенку укрепиться в этом мире, а береста дает жизненную силу. До появления первых зубов младенец беззащитен перед духами (лозами), которые способны похитить душу ребенка или подменить «своим». Для их отпугивая в люльку клали нож или ножницы. Нож, ножницы или кусочек уголька клали в люльку и в случае, если ребенок беспокойно спал, тяжело переносил появление зубов или постоянно болел. От влияния духов могли уберечь магические действия, например на щеке ребенка делали «вышивку», продергивая сквозь поверхность кожи пару волосков из шерсти оленя.
В промысловой деятельности селькупы никогда не охотились на ястребов, их запрещено убивать. Однако некоторые информанты утверждали, что лапа ястреба (с когтями) имеет защитную силу от злых духов, и в прошлом такую лапку подвешивали над люлькой младенца, дабы сберечь его от болезней и беспокойного сна. При лечении ребенка могли также использовать и свадебное платье матери, в него заворачивали ребенка.
Если взрослый человек начинал себя плохо чувствовать, а установить причину заболевания не удавалось, селькупы прибегали к бытовому заговору. Процедура состояла в том, что в месте соединения большого пальца с кистью руки клали подожженный кусочек чаги со спичечную головку и приговаривали заговор. При порезах использовали оленью кровь, которая способствовала быстрой свертываемости крови, а при воспалениях мочевыделительной системы употребляли чай из брусничного листа.
В целом медицина селькупов была проста в применении, к пере-численным методам и средствам селькупы прибегали для лечения простых заболеваний. Лечением более сложных и опасных для здоровья человека недугов занимался шаман, который руководствовался собственными знаниями и спасал душу больного от злых духов (лосы) в Нижнем мире. Духи незначительных заболеваний могли быть изгнаны испугом, и шаман в действительности пугал больного. В этом случае эффект покоился на вере, а самоеды называли это чудом, писал Доннер. Он называл «личную медицину» самоедов «веселой и долгой историей» [Андреева 2008. С. 104]. Селькупы считали, что шаману крайне важно отыскать души, украденные Кысы (злой дух), завладеть ими хитростью и вернуть человеку, иначе он умрет. Человек ведет постоянную борьбу со злыми духами, живущими повсюду — в воде, и на холмах, и в лесах. И в этой борьбе ему помогает посвященный человек, любимец Бога — шаман [Ириков 1995. С. 45].
Согласно представлениям селькупских шаманов, злые духи проникают в Средний мир (мир смертных людей) через отверстия в земле, дупла деревьев и через водовороты на воде. В Среднем мире они не могут обрести материальную оболочку, лишь «ничтожный» образ червей или личинок насекомых. Как только духи попадают на тело человека в виде червей или гусениц с деревьев или кустарников, они проникают в его организм через вены и кровеносные сосуды, вследствие чего человек заболевает. По мнению В. Г. Морокова, для того, чтобы избавить больного от духов болез-ни (таз. д. кутыль — ‘болезни’, лосы — ‘дихи’), шаман прибегал к помощи духа-помощника журавля: «Своим длинным клювом журавль доставал из тела больного червей».
Селькупы в прошлом считали, что если дух болезни попал в человека, для скорого его выздоровления необходимо изготовить изображение другого духа (таз. д. порка), который помогал больному справиться с духом болезни. Селькупы верили, что дух-помощник «проглатывает» духа, вызывающего болезнь. Для активирования духа-помощника шаман проводил над ним ритуал, после чего этого дух уже именовали термином лос има кота (таз. д. ‘дух старухи’ — прародительницы Илынта кота). Шаман «отнимал» у лоза (таз. д. ‘духа’) ИЛИ латтары (таз. д. ‘покойника’) украденную душу больного, заменяя ее жертвенным оленем. Для духа-покойника на правом боку оленя на шерсти изображали этого духа, а на левом — выстригали изображение вожжей. На рога надевали «сережки» из черной материи, на ноги — черные повязки. Такой олень жил свободно в стаде, пока выздоровевший человек оставался в живых. Если олень погибал, ему на замену выбирали нового и на его шкуру наносили такие же изображения [Степанова 2008. С. 237].
По сведениям Е. Д. Прокофьевой, в прошлом селькупы считали, что в заболевании человека виноват бывает в первую очередь покойник: он призывает душу спящего больного с собой в мир мертвых [Прокофьева 1977. С. 75]. В случае смерти человека в стойбище или в населенном пункте селькупы и по сей день кладут на порог острием к двери нож. Со слов Г. В. Баякиной, если в селе умирает один человек, то на порог кладут нож, если двое или трое, то пилу, а если больше трех покойников в селе — кладут топор. Считается, что острый металлический предмет отпугивает «бродящие» души покойников от жилища живых людей, и металл в данном случае выполняет функцию оберега так же, как металлические ножницы, которые кладут в колыбель младенца.
Железо в культуре многих мировых цивилизаций широко применялось в магии: его считали очень сильным металлом, активным, но беспорядочным, и мало поддающимся влиянию извне, а потому и обладавшим охранными свойствами. Железо использовалось в защитных ритуалах. Считалось, что мощных проективных колебаний боялись демоны, призраки и другие фантастические существа. Это способствовало распространению колец и иных амулетов из железа. Только в VIГ в. церковью было запрещено носить из суеверных соображений железные кольца и браслеты.
В народной традиции железо использовали для защиты от злых духов, черной магии, вампиров и колдунов. От нечистой силы и дурного глаза люди спасались, схватившись за железо, поэтому функцию амулетов могли выполнять металлические пилы, косы, ножи, топоры, чугунки, сковороды и прочая металлическая утварь. Чтобы уберечь дом от колдунов и злых людей, в дверь втыкали булавку, иголку или нож острием наружу.
В прошлом каждая селькупская семья использовала в быту медный котел, который считался не только практичным предметом кухонного обихода, но и признаком достатка и использовался в свадебно-обрядовой культуре. Используя медную посуду для приготовления пищи, селькупы естественным путем пополняли содержание данного элемента в организме. Медь положительно влияет на состояние нервной системы, нейтрализует радикалы, участвует в обменных процессах, способствует расширению сосудов и поддержанию нормального кровяного давления, выравнивает гормональный фон, стимулирует рост волос и укрепляет их, предотвращает негативное воздействие вредных бактерий и инфекций на организм и т. д.
В магических обрядах часто использовался варган (таз. д. пыц- кыра). Играли на нем в основном женщины-шаманки. Селькупы верили, что производимый варганом звон помогал излечивать больных, поскольку отгонял злых духов, а также очищал от них нутро исполнителя.
Для особых ритуалов шаманы использовали в качестве талисмана шкурку крота сибирского (таз. д. цацлал, латтарый тама — ‘покойницкая мышь’), которая, по мнению селькупов, способствовала защите человека и его семьи от воздействия злых духов. По некоторым свидетельствам, у селькупов крот — это один из образов подземного стража Кошар (мамонта). Шкурку добытого крота выделывали сами охотники и носили вместе с охотничьими и промысловыми атрибутами. Их требовалось охранять, поскольку значение их в деле добычи пропитания было очень велико, а портились они легко и быстро. В связи с этим женщинам категорически запрещалось переступать через данные атрибуты мужского промысла. Селькупы считали женщину в дни менструаций «нечистой», поскольку менструальная кровь (таз. д. пылы — ‘жертва, жертвенная кровь’) способствовала открытию ментальных порталов в мир духов, откуда в свою очередь легко могли проникать в мир живых людей духи, вызывающие болезни в человеческом организме. В этот период, как и на время родов, женщину «изолировали» от других членов семьи. Вся нижняя одежда женщины также считалась «нечистой», ее запрещалось вешать над костром и разбрасывать в жилом пространстве, где находились мужчины и дети.
В селькупском языке существует терминология, связанная с жертвоприношением: коссы — подарок, бескровная жертва, поры и пылы — кровавая жертва, причем поры — жертва вообще, пылы — человеческая жертва (а также менструальная кровь) [Прокофьева 1981. С. 55].
Большую роль в шаманской практике играл медведь. Шаману отдавали медвежьи кости и нос с верхней губой, служившие ему подспорьем при камлании, когда он отправлялся в путь. Обычно шаман надевал костюм из медвежьей шкуры, медвежью маску, стелил медвежью шкуру, колотушка у него была обтянута шкурой с лапы или со лба медведя, на ремешках висела атрибутика — когти и носопырка медведя. Шаман беседовал с духами в обличии хозяина тайги [Мухачев 2001. С. 131].
Нередко в процессе ритуальных действий, для того чтобы погрузиться в транс, шаманы употребляли настой мухомора. Считалось, что только шаману под силу выпить это средство и не умереть от отравления.
В качестве жертвоприношения в лечебной практике использовался домашний олень (белой и черной масти). Обломки нижней челюсти оленя с передними зубами, кусочки сала дикого оленя выполняли разные магические функции в шаманской практике. Сало оленя использовали для проведения обряда очищения Парынча (таз. д.), представлявшего собой «кормление» духов дымом тлеющего сала.
В бытовой народной медицине у верхнетазовских селькупов часто использовался обряд удаления бородавок (таз. д. пыны). Во время убывающей луны выходили на дорогу, мазали печенью щуки бородавки и бросали ее через левое плечо в сторону луны, приговаривая: «Ираты цэннэца, ныны пыныллакка крннэца» («луна уйдет, с ней бородавки уйдут» — перевод А. К.).
Помимо обрядовых действий существовали приметы и запреты, связанные с предупреждением различных заболеваний. Так, например, запрещалось оставлять на ночь немытую посуду. Это способствовало соблюдению чистоты и гигиены питания, сами же селькупы трактовали эти действия по-своему: «Ночью нельзя оставлять грязную посуду, а то лозы придет и нагадит в нее (осквернит)».
По словам В. Ю. Калина, при входе в дом обязательно необходимо было постучать ногами о порог, даже если нет грязи на обуви: считалось что таким образом человек сбрасывает со своих ног злых духов, которые могли прицепиться к нему в любом месте, где он прошел (кладбище, «плохое» место, священное место — обитель духов). В старину порог обязательно делали из рябины или осины; осина считалась «вдовьим деревом» (забирала всю энергию), а рябина отгоняла злых духов и колдовскую силу. Сам же порог и дверной проем полагали своего рода порталом между мира-ми или тонкой его гранью, как и сыткы (таз. д. ‘священное место напротив входа вжилище за очагом’), откуда обитатели ментального мира могли проникать в мир живых людей. Запрещалось стоять или сидеть на пороге, детям играть в этом месте, что могло привести к болезни и плохим последствиям.
После 1940-х гг., когда шаманов практически не осталось, а их ремесло было утрачено, в селькупском ритуальном комплексе народной медицины сформировался феномен устойчивой бытовой (семейной) магии. Так, в случае тяжелой болезни человека и при безуспешном лечении семья прибегала к жертвоприношению. В полную луну ночью забивали оленя. Наутро снимались с места стоянки, оставляя лишь остов чума с жертвенным оленем (таз. д. коссыль апсы — ‘жертвенная пища’), и уезжали всей семьей на новое место стоянки. По следу нарты, на которой переправляли больного, гнали собак, заметая следы больного, чтобы духи болезни не отыскали его снова. Собака в селькупском представлении являлось животным-защитником человека. Согласно селькупскому фольклору, по вине собаки люди стали умирать, за что Нум (таз. д. ‘Бог’) обрек ее на вечные обязательства перед человеком. Из собачьего меха шили детские подстилки и обувь, что служило своего рода защитой для беспомощного маленького ребенка, пуховую шерсть и кал собаки использовали в обряде очищения Парынча, отгоняя злых духов от человека и его жилища.
Многие ритуалы, посвященные сохранению человеческого здоровья, бытуют и по сей день, но современные селькупы, к сожалению, истолковать их и дать объяснение производимым действиям не могут.

Растительные средства медицины

С течением времени селькупы перестали обращаться к ритуальной магии, все чаще используя народную медицину на основе растительных компонентов. Ж. Н. Куболева (с. Толька) и В. Г. Мороков (ф. Киккиакки) рассказывали, что от головной боли и простуды селькупы лечатся с помощью корня маравчанки/маранчанки (корень лилии кудреватой / сараны кудреватой, мартагон, лат. Lilium martagon), боли проходят и необходимость в использовании лекарств отпадает. Собирают корни лилии по осени в верховьях реки Таз и, нарезав их на небольшие дольки, нанизывают на нитку. Затем собранные корневища сушат при комнатной температуре. Из высушенного корня делают настои или употребляют его в сушенном виде в малых дозах. По мнению селькупов, корень ма- ранчанки является сильным анальгетиком и спасает человека даже от сильной зубной боли.

Багульник

(лат. Ledum palustre, таз. д. Кэрняпо) применяется как отхаркивающее муколитическое средство. Ветки багульника собирали после того, как он отцвел, поскольку считается, что цветы багульника обладают дурманящими свойствами и вредны для человека. Собранные ветки сушили и заваривали крутым кипятком, настаивали в течение шести часов и употребляли в качестве чая. Настой из веток багульника принимали от двух недель до месяца, не более. В некоторых случаях во время обряда очищения Парынча использовали ветки цветущего багульника, которые, по мнению селькупов, изгоняли из тела человека злых духов болезни.

Березовый гриб (чага)

(лат. Inonotus obliquus, таз. д. Цатта) — по-жилые селькупы даже сегодня нередко используют его в качестве заварки вместо чая, полагая, что он благоприятно воздействует на состояние здоровья, а крепкий настой считается хорошим средством при заболеваниях желудочно-кишечного тракта. Собирали чагу в любое время года, для этого старались найти ровную толстую березу, на которой прорастал гриб, и срубали топором, стараясь извлечь чагу вместе с корнем. По мнению селькупов, именно в корне гриба содержались полезные компоненты, необходимые человеческому организму. Принято было считать также, что березовая чага обладает очистительными свойствами, как и смола лиственницы: их дымом очищали (окуривали) человека и его вещи [Прокофьева 1976. С. 116].

Березовый сок

(лат. Betula sucus, таз. д. ранулы), по мнению селькупов, также является лекарственным средством, полезным для пищеварения. Его собирали весной и употребляли в свежем виде. Заготовки на зимний период не делали. Перебродивший сок с добавлением молока использовали в качестве питательного йогурта. Этот напиток употребляли люди с заболеваниями органов дыхательной системы, при бронхитах и кашле, а также частых головных болях и нарушениях функций печени. Кроме того, березовый сок считали полезным для тех, кто страдает радикулитом, артритом, подагрой или ревматизмом.

Березовые стружки

(лат. Betula croppis, таз. д. Щуры) использовали как средство гигиены: прикладывали к ранам, использовали в качестве полотенца и прочих индивидуальных гигиенических средств. Стружку добывали из ствола свежесрубленной березы без ветвей длиной от 1,5 до 2 метров и диаметром от 7 до 15 см. Один конец ствола упирали в землю или другой упор, а второй в живот. Далее ножом с толстым лезвием, вертикально направленным к стволу, счищали кору березы, добираясь до белой сердцевины, и соскребали тонкую длинную стружку. Такая стружка в свежем виде пахла арбузом и была мягкой на ощупь.
Одним из самых универсальных способов лечения, описываемых участниками экспедиций XVIII в., было прижигание, которое использовалось при лечении различных опухолей. В качестве материала, которым проводилось прижигание, у селькупов и хантов применялся березовый трутовик (лат. Piptoporus betulinus, таз. д. Тута) [Паутова 2005. С. 16]. По словам С. Н. Санкевич (Куниной), процедура предназначалась для ликвидации боли любого характера. Для этого в угол между большим и указательным пальцами клали подожженный кусочек трутовика размером со спичечную головку. Держали тлеющий уголек до тех пор, пока он не переставал дымить. Затем уголек снимали, а место прижигания массировали пальцем.

Брусничный лист

(лат. Folium lingonberry, таз. д. Манит топырый чопы) собирали в конце августа и сушили в темном месте. Затем сушеные листья заваривали крутым кипятком и использовали как мочегонное и отхаркивающее средство.

Калужница болотная

(лат. Caltha palustris, таз. д. Лотык, Ленты) — в прошлом селькупы собирали корневища калужницы, варили и употребляли в пищу. Водный настой калужницы принимали при бронхите и болезненных менструациях. Порошок корня применяли как курительную смесь при бронхиальной астме.

Кедровые орехи

(лат. Pinus nuces, таз. д. Титый сэтцы) употребляли как в сыром, так и в сушеном виде в качестве питательного продукта, а также использовали при лечении заболеваний желудочно-кишечного тракта. В августе собранные шишки кедра обжаривали на открытом огне и шелушили ударами палкой. Собранные орехи употребляли в пищу сразу и заготавливали на зиму.

Кипрей (иван-чай)

(лат. Chamaenerion angustifolium или Epilobium angustifolium, таз. д. Сыркы) селькупы использовали в качестве чая. Настой применялся для лечения множества заболеваний, в частности для борьбы с головными болями и язвой желудка. Отвар иван-чая обладает успокоительным эффектом и принимается как снотворное. Заготовки листьев иван-чая делали в течение всего летнего периода двумя способами: собирали только листья и выкладывали их на плоскую поверхность, затем сушили на солнце; или же собирали растения вместе со стеблем, подвешивали связки для высушивания, затем шелушили, листья собирали в мешки, а стебли выбрасывали.

Крапива

(лат. Urtica, таз. д. Сетты) использовалась селькупами в качестве противовоспалительного и ранозаживляющего средства. Для этого сушеную крапиву заваривали кипятком и употребляли внутрь, либо разжеванные листья прикладывали к ранам.

Лиственница

(лат. Larix pice, таз. д. Тумыт се) — высохшую смолу жевали, она благотворно воздействовала на полость рта, зубов и десен, избавляя человека от парадонтоза. Попадая со слюной в пищевод, а затем в желудок, целебные вещества из смолы способствовали излечению от язвенных образований стенок желудка.

Можжевельника плоды

(лат. Juniperus fructus, таз. д. Латтарыль туйпат топыр) употреблялись в сушеном виде после еды. Плоды являлись хорошим отхаркивающим средством, а также использовались для лечения воспалительных процессов мочевыделительной и мужской половой системы.

Морошка

(лат. Rubus chamaemorus, таз. д. Палк,ак) — селькупское название происходит от слова палцымпыца — «на раскорячку», описы-вающего особенности сбора морошки в болотистой местности. По мнению селькупов, морошка полезна для костей. Собранные ягоды заготавливали на зиму и употребляли в пищу в качестве десерта.

Пихта

(лат. Abies, таз. д. Нулкы) — селькупы использовали ее как ароматическое средство; подстилку в чуме выстилали из пихтового лапника, эфирные масла которого благоприятно воздействовали на состояние дыхательных путей. Во время простудных заболеваний пихту запаривали и делали ингаляции.

Рябины плоды

(лат. Sorbusfructus, таз. д. Сопят топыр) собирали после первых морозов и заготавливали на зиму. Весной, после того как все остальные запасы ягод заканчивались, селькупы употребляли в пищу плоды рябины в сушеном виде как витаминно-минеральный комплекс.

Сосна обыкновенная

(лат. Pinus gemmae, таз. д. Чдт сэтцы) — ее весенние почки собирали в апреле-мае, сушили и заваривали кипятком. Отвар употребляли внутрь в качестве отхаркивающего средства.

Чемерица Лобеля

(лат. Veratrum lobelianum, таз. д. Томнат нюты) находила разностороннее применение: листья прикладывали к ранам, отвар корневища в малых дозах принимали в качестве глистогонного средства. Употреблять в пищу листья чемерицы в сыром виде было запрещено во избежание интоксикации организма.

Черемуха

(лат. Padus fructus, таз. д. мука (ягода) – мукат топыр, чэм, ч1мы). Плоды черемухи селькупы применяли при нарушениях пищеварения, хроническом колите и энтерите. Также черемуха часто использовалась как вспомогательное средство после дизентерии. Свежие листья черемухи прикладывали к телу при ушибах и абсцессах, это снижало болевые ощущения. Зрелые плоды черемухи употреблялись с целью нормализации работы кишечника и укрепления иммунной системы, а также при диарее.

Черная смородина

(лат. Ribes nigrum, таз. д. Кэпта) и красная смо-родина (лат. Ribes rubrum, таз. д. Туряй). Собирали и употребляли в свежем виде. Лист черной смородины — коптат чепы в середине лета после цветения собирали и сушили, затем заваривали крутым кипятком и употребляли в горячем виде как укрепительное средство после интоксикации.

Шиповника плоды

(лат. Fructus Rosae, таз. д. Нешапот топыр), собранные и высушенные осенью, заваривали и употребляли внутрь в качестве мочегонного средства.

Шиповника корень

(лат. Radix Rosae, таз. д. Нешапот копты). Отварами или настойками из корней шиповника укрепляли иммунитет и весь организм в целом. Детям корень шиповника давали в период появления молочных зубов — это способствовало их безболезненному прорезыванию и здоровому росту. Взрослое население в прошлом употребляло корень шиповника в сушеном виде, для этого собранные корневища очищали от земли, мыли и сушили на солнце. Такие сушенные коренья использовали в качестве жвачки для здоровья зубов.

Щавель арктический

(лат. Rutnex arcticus, таз. д. Толы) имеет сладкое корневище, которое селькупы собирали в начале августа и в варенном виде употребляли в пищу. Считалось, что корневища этого растения могли заменить калорийное мясо, способствовали нормализации давления и работы желудочно-кишечного тракта.

Ягель

(лат. Cladonia, таз. д. ^ыт, Oman амырий к,ыт) является антибактериальным средством, которое селькупы использовали в качестве подстилки для младенцев. В прошлом сухой ягель прикладывали к открытым ранам, он хорошо впитывал кровь и служил антисептическим средством.

Сырье животного происхождения

Оленья кровь

(лат. Rangifer tarandus sanguis, таз. д. Зтат кэмы). Во время забоя оленя кровь собирали, делали заготовку и употребляли внутрь в свежем виде. Благодаря потреблению свежей крови оленя в организме человека повышались гемоглобин и содержание биологически активных веществ. Также селькупы использовали кровь оленя как ингредиент для приготовления национальных блюд.

Песцовый жир

(лат. Vulpes lagopus adeps, таз. д. Нусай чош) ис-пользовался для лечения тяжелых хронических заболеваний, таких как туберкулез, пневмония, бронхит. Во время зимнего промысла добытых песцов разделывали, шкуру сдавали в пункты приема пушнины, а с туши собирали жир и заготавливали в берестяных коробах, туесах. Для лечения жир употребляли внутрь во время еды.

Медвежий жир

(лат. Ursus arctos adeps, таз. д. Kytpryiu ур) и желчь (лат. Ursus arctos bilis, таз. д. Паты) селькупы использовали для лечения заболеваний дыхательных путей и желудочно-кишечного тракта. Сами селькупы считают медвежью желчь лекарством от всех болезней.
У селькупов зафиксированы запреты на употребление медвежьего мяса во время лечения лекарствами. Вообще, важно отметить, что повседневная пища воспринималась самодийцами не просто как способ утоления голода и жажды: каждый продукт, как считалось, обладал определенными профилактическими или лечебными свойствами. Например, вяленое мясо рекомендовали есть при различных расстройствах желудка, сырое мясо, рыбу и ягоды — для предупреждения цинги, рыбий жир употреблялся при различных заболеваниях желудочно-кишечного тракта и гельминтозах [Паутова 2005. С. 21].

Гусиный жир

(лат. Anser fab alls adeps, таз. д. Токат ур) селькупы использовали для лечения от простудных заболеваний и от обморожений, растирая им пораженные участки кожи.

Рыбий жир

(лат. Pisces adeps, таз. д. I-уллыт ур) широко применяли в качестве заменителя современного растительного масла при жарке продуктов. Для получения рыбьего жира использовали все породы рыб, рыбьи потроха собирали в один котел и вываривали. Образовавшийся сверху бульона жир вылавливали и отстаивали. Таким образом делали заготовки на зиму в летний период. Считалось, что рыбий жир способствует укреплению организма.
Прежде в народной медицине тазовских селькупов заметную роль играло магическое мышление. Сегодня все реже встречаются рассуждения о том, что человек заболел или умер из-за негативного воздействия злых духов. Под влиянием времени и с исчезновением из обихода селькупов традиционных шаманских магических ритуалов остались лишь средства растительного и животного происхождения, которые находят свое применение и поныне. В большей степени используются настойки из растений, употребляемые внутрь. Ассортимент лекарств из животного сырья значительно меньше и представлен в основном жирами и кровью животных, наиболее часто используемых в промысловой деятельности. Большинство средств использовались при простудных и инфекционных заболеваниях, что безусловно связано с проживанием в условиях сурового климата и особенностями гигиенических традиций, которые не могли препятствовать распространению инфекций. Вместе с тем употребление круглогодично в пищу ягод, жиров и настоек широкого ассортимента растений и животных способствовало укреплению иммунитета и профилактике различных заболеваний. Во многом использование в народной медицине селькупами сырья животного и растительного происхождения основывалось на мировоззренческих взглядах, о чем свидетельствуют зафиксированные толкования и обоснования использования этих материалов в лечебной практике.
Подводя итог исследования, можно сделать вывод, что современные селькупы, ведущие традиционный образ жизни, проживая в тайге, не отказываются полностью от средств народной медицины , а продолжают их активно использовать в профилактике и лечении различных недугов. Сбор лекарственных трав является обычным явлением. Вместе с тем при уточняющих вопросах о значении растительных средств многие информанты среднего возраста затруднялись дать четкий и полноценный ответ об исконном назначении лекарственных настоев. Лишь в весьма редких случаях информанты старшего поколения демонстрировали знание точной рецептуры народных лекарственных средств.
Таким образом, сегодня селькупы все чаще прибегают к помощи официальной медицины и консультации врачей, но еще продолжают по привычке использовать различные настойки и мази собственного изготовления или класть в люльку к новорожденному ножницы, стараясь таким образом (но не вполне осознавая точное значение этого действия) оградить свое чадо от опасного воздействия злых духов.
Н. Ф. Галеева, А. С. Кулиш

Список источников и литературы

Андреева К. Н. Духовная культура селькупов в освещении Кая Доннера // Вестник ТГУ: История. 2008. № 3 (4). С. 100—105.
Белич И. В. Некоторые аспекты традиционного воспитания селькупов // Ежегодник Тюменского областного краеведческого музея им. И. Я. Словцова. Тюмень, 1996. С. 116—119.
Ермакова Е. Е. Народная медицина коми-ижемцев Нижнего Приобья: факторы трансформации и механизмы актуализации в современных условиях // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Серия «Гуманитарные и социальные науки». 2013. № 5. С. 30-35.
Ириков С. И. Традиции и обычаи селькупов // История и современность народов Ямала: мат. науч. конф. Салехард, 1995. С. 45-47.
Мухачев А. Д. Путешествие в мир оленеводов. Новосибирск, 2001. 400 с.
Народная медицина: определения. [Электронный ресурс] URL: https:// telegra.ph/Magicheskoe-svojstvo-zheleza-09-13 (дата обращения: 07.01.2021).
Паутова В. А. Народная медицина аборигенов Западной Сибири в трудах исследователей XVIII — началаXX в.: дисс…. канд. ист. наук. Новосибирск, 2005. [Электронный ресурс] URL: https://static.freereferats.ru/ _avtoreferats/01003298825.pdf (дата обращения: 17.12.2020).
Прокофьева Е. Д. Материалы по шаманству селькупов // Проблемы истории общественного сознания аборигенов Сибири (по материалам второй половины XIX – начала XX в.). Л.: Наука, 1981. С. 42-68.
Прокофьева Е. Д. Некоторые религиозные культы тазовских селькупов // Сб. МАЭ: Памятники культуры народов Сибири и Севера (вторая половина XIX – начало XX в.). 1977. Т. 33. С. 66-79.
Прокофьева Е. Д. Старые представления селькупов о мире // Природа и человек в религиозных представлениях народов Сибири и Севера. Л., 1976. С. 106-128.
Степанова О. Б. Традиционное мировоззрение селькупов: представления о круговороте жизни и душе. СПб.: Петербургское востоковедение, 2008. 304 с.
Степанова О. Б. Этнографическое описание инфекционных заболеваний у селькупов в XIX—XX вв. // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2020. № 6. С. 45—53.
Третъяков П. И. Туруханский край, его природа и жители. СПб.: Тип. Безобразова, 1871. 316 с.
Хомич Л. В., Ириков С. Ц., Аюпова Г. Е. Тазовские селькупы: очерки традиционной культуры / под ред. Л. В. Хомич. СПб.: Филиал издательства «Просвещение», 2002. 149 с.
ЦайА. В., Русак Ю. Э., Ефанова Е. Н. Культура и история селькупского народа // Север России: стратегии и перспективы развития: мат. Ill Всерос. науч.-практ. конф. Сургут: ИЦ СурГУ, 2017. Т. I. С. 244-248.