АЛЕУТЫ
Алеуты – коренные жители Алеутских островов, полуострова Аляски и Командорских островов.
Первые сведения об алеутах были собраны участниками Второй Камчатской экспедиции (1733-1743 г. г.), совершившими плавание в Америку на пакетботах «Святой Петр» и «Святой Павел» под командованием Витуса Беринга и Алексея Чирикова. Это было время, когда молодая Петербургская Академия наук проводила экспедиционные исследования малоизученных районов Российского государства.
В число участников Второй Камчатской экспедиции входили профессора и адъютанты Академии наук.
Участники плавания – адъюнкт Академии наук Г.В. Стеллер, капитан Алексей Чириков и морской офицер Свен Ваксель – собрали первые сведения об алеутах.
Стеллер и Ваксель находились на судне «Святой Петр», которое достигло берегов Америки 20 июля 1741 года и сделало остановку в районе острова Каяк. Здесь Стеллер провел некоторые исследования, в том числе и этнографические, хотя он и не видел жителей. На обратном пути были открыты Шумагинские», острова, где и произошла первая встреча с алеутами. На карте были изображены рисунки животных, нарисованные художником экспедиции Фридрихом Плениснером, на этой карте есть изображения, под которыми подписано: «Морская корова», «Морской кот», «Лев морской или сивуч», «Алеут с Шумагинских островов с жезлом, к которому прикреплены два соколиных пера и подпись «Американец в нерпичьей кожаной лодке». Стеллер подробно описывал свои наблюдения:
«Один из них (из алеутов) подплыл совсем близко к нам однако прежде чем совсем приблизиться, он полез за пазуху, достал немного земли цвета железа или свинца и изобразил ею на щеках от носа две груши, а ноздри набил травой: крылья его носа с обеих сторон были пронзены тонкими кусочками кости. Потом он взял елевую палку, лежащую позади него поверх кожаной лодки, разрисованную красными, в три аршина длиной наподобие бильярдного кия. На него он насадил два соколиных крыла, крепко привязав их китовым усом, показал нам, а затем, смеясь, бросил в воду в направлении нашего судна. Привязал к другой палке целого сокола и передал его нашему переводчику коряку».
Это был своеобразный магический обряд в защиту от чужеземцев.
И.Е. Вениаминов отмечал, что при первых встречах алеуты принимали русских за сверхъестественных существ. А передача гарпунов, к одному из которых были прикреплены крылья сокола, а к другому – его чучело являлось обрядом жертвоприношения.
На следующий, день 5 сентябре 1741 года произошла очередная встреча экипажа «Святого Петра» с алеутами о которой Г. Стеллер писал так: «Мы вновь увидели девять американцев в лодках, которые гребли друг за другом к кораблю с теми же криками и церемониями, что в первый раз. Но лишь двое приблизились к нашему кораблю; снова они передали подарки – палки с соколиными перьями и краску для лица желтого цвета. На головах у этих людей были шляпы, изготовленные из древесной коры и украшенные красными и зелеными пятнами, напоминающие по форме козырьки для глаз, которые обычно надевают на голову; макушка оставалась непокрытой, и шляпы, казалось, были предназначены лишь для того, чтобы защищать глаза от солнца.
Когда по нашим многочисленным знакам эти американцы поняли, что мы хотели получить одну из этих шляп, они дали нам даже две».
Вещи, полученные от алеутов, к сожалению, были потеряны во время зимовки 1741-1742 годов экипажа «Святого Петра» на острове, который в последствии был назван в честь Витуса Беринга. Но лейтенант Свен Ваксель, возглавивший экспедицию после смерти В. Беринга, в качестве подтверждения встречи с алеутами отправил в Государственную Адмиралтейств – коллегию только костяную фигурку, которая была прикреплена к одной из шляп.
Вторая Камчатская экспедиция являлась началом целой эпохи плаваний во второй половине XVIII века предприимчивых русских купцов, мореходов, промышленников на Алеутские острова. Во время промысловых плаваний открывались новые острова, пока вся цепь Алеутских островов и Аляска не стали известны.
С созданием Российско-Американской компании (1799-1867) алеуты стали основными работниками компании – добытчиками пушнины и местного продовольствия. Шкуры морских бобров являлись главным предметом вывоза, так как были наиболее ценившимся видом пушнины, затем шли меха морских котиков, лисиц, песцов. Охота на бобров в море требовала высокого мастерства, чем славились алеуты, впервые названные Иннокентием Вениаминовым «морскими казаками». «На море во время волнения они всегда разочтут падение и скорость волны и всегда отличат простое волнение с россыпью на чистом море от волнения на отмели и подводниках, поэтому промышлять бобров в море могут одни только алеуты, а русские, как бы не сделались искусны в байдарной езде, никогда не могут быть бобровыми промышленниками» – писал Вениаминов об алеутах.
Охотничье снаряжение промысловик должен был обеспечить себе сам. Каждый алеут мог построить байдарку, хотя были особые мастера этого дела. Изготовляли охотники также «бобровые стрелы», т.е. гарпуны с метательными дощечками, копья. Женщины шили кишечные камлейки, птичьи парки, торбаса, байдарочные обтяжки.
По уставу компании на промысел отправляли алеутов не моложе 15 лет и старше 50 лет. Но это правило не соблюдали сами алеуты: без старого и опытного руководителя они не выходили в море, а молодежь приучали к промыслу с 11-12 лет, чтобы из них получились ловкие охотники. За такими учениками смотрели старые промысловики.
Ведение промысла сохраняло традиционный характер. Партия разбивалась на группы, которые окружали и гоняли бобров, соблюдая крайнюю осторожность, тишину, чтобы не спугнуть животных. Употребляли только «бобровые стрелки», а не огнестрельное оружие.
Алеуты в разное время отправлялись группами в байдарах на птичий, сивучий, моржовый, китовый промысел и возвращались в конце августа. Оставшиеся в селениях алеуты, мужчины, женщины, дети уже с мая занимались сооружением запруд в реках для идущей на нерест рыбой, ловлей ее в море и заготовлением юколы.
На острове Беринга еще в 1805 году штурманом брига Константин Потаповым была высажена артель русских промышленников из 16 человек во главе с байдарщиком Федором Шипициным для промыслов котиков и песцов. Затем артель переехала на остров Медный, оставив Якова Мынькова для охраны мехов. Лишь через 3,5 года к острову Беринга подошло судно «Фииляндия» под командованием И.Ф. Васильева, но Мыньков был оставлен на нем вместе с другими промышленниками. Шипицин сообщил Охотской конторе о появившихся вновь около острова Медного морских бобров и потребовал присылки сюда алеутов для их добычи. Но только в 1825 году были присланы с Атту 17 алеутов с семействами, что положило начало появлению на Командорах постоянного населения.
Жизнь алеутов была тесно связанна с природными условиями островов.
Как свидетельствуют ранние источники, основу хозяйства алеутов составляла охота на морских животных, важным добавлением к этому составило рыболовство. Значительную роль в хозяйстве играл промысел водоплавающих морских птиц. Подсобное значение имели собирательство в приливно-отливной зоне, сбор съедобных кореньев и ягод.
Море и морской берег служили для алеутов источниками всех необходимых средств существования. Из шкур морских бобров, котиков, нерп, сивучей шили одежды, их же использовали в качестве постелей. На одежду шли также и шкурки морских птиц. Шкурами сивучей и нерп обшивали байдарки и байдары. Мясо морских птиц, рыб, животных и продукты собирательства употребляли в пищу, из выкидываемого на берег дерева делали основу жилищ и различные изделия: каркасы лодок, метательные дощечки, охотничьи головные уборы, домашнюю утварь, из костей морских животных делали наконечники стрел и копий. Ребра и челюсти больших китов использовали при постройке жилищ. Хозяйственно-бытовой цикл алеутов тоже складывался в соответствии с природным циклом.
В конце апреля прилетали летние птицы и появлялись у островов морские звери – секачи котиков и сивучей, на которых в это время начинали охотиться в море.
С конца апреля начинался промысел рыбы, входившей из моря в речки для метания икры. Рыба разных видов шла до осени.
В мае продолжали добывать секачей, котиков, сивучей и рыбу. С мая до июля охотились в море на морских бобров. В июне-июле промышляли котиков, в том числе самок, которые появлялись у островов в конце мая, морских бобров и рыбу. Охоту на птиц начинали с половины июля, с момента оперения птенцов и продолжали до сентября. В октябре-ноябре добывали котиков. После окончания промыслов из-за холодной погоды и сильных ветров в море переставали ловить рыбу. Тогда алеуты питались запасами мяса котиков, сухой рыбы, икры, жира, кореньев сараны, а когда и они кончались, собирали моллюсков в приливно-отливной зоне и морскую капусту.
Традиционный, хозяйственно-бытовой уклад отражен в календаре алеутов, который приводил в своем труде И. Вениаминов «Записки об островах Уналашкинского отдела» (1840 год). Он писал, что каждый месяц имел свое название, связанное с промыслом зверей и птиц.
Исчисление месяцев алеуты начинали с марта. Март называли кисагунак – время, когда едят кожу за недостатком пищи.
Апрель – агалю ʼигих кисагунак – «месяц, в котором в последний раз едят кожу. Это время прилета летних птиц и прихода морских зверей, котиков, сивучей».
Май – чигум тугида – «месяц цветков» – время промысла сивучей, котиков – секачей.
Июнь – чигалилим тугида – «месяц птенцов и новорожденных морских зверей».
Июль – садигнам тугида – «месяц, когда жиреют молодые звери».
Август – ʼухнам тугида – «теплый месяц, в котором начинают вянуть травы». В это время птенцы уже летают, а у морских зверей детеныши становятся самостоятельными.
Сентябрь – чнуʼлим тугида – «месяц, в котором шерсть у всех зверей и оперение у птиц становятся наилучшими».
Октябрь – кӣмадгим тугида – «промысловый месяц».
Ноябрь – кимадгим кангин тугида – «после промысловый месяц».
Декабрь – агалгугак или агалгалук – «месяц, в котором промышляют нерп».
Январь – тугидигамак – «большой, главный месяц, время в которое появляются урилы».
Февраль – анулгиляк – «урилий месяц», так как в это время, промышляют урилов силками.
Многие промышленники знали ремесла, среди них были плотники, судостроители, кузнецы, сапожники и прочие мастера. Все ремесла и искусства, какие только могли русские перенести в Америку, алеуты переманивали с охотою, так, что и между алеутами можно было найти мастеров от сапожника до часовщика.
ЛИТЕРАТУРА:
- Р. Г. Ляпунова «Алеуты» очерки этнической истории.
Ленинград издательство «Наука»
Ленинградское отделение 1987 г.
- Р. Г. Ляпунова «Очерки по этнографии алеутов»
Ленинград издательство «Наука»
Ленинградское отделение 1975 г.
- И. Вениаминов «Записки об островах Уналашкинского отдела». Собрание сочинений том 2. Издательство Московской патриархии православной церкви Москва 2012 г.
- Алеуты – каталог коллекций Кунсткамера. Санкт-Петербург 2014 г.
- Фотографии из фондов Алеутского краеведческого музея.
Информация подготовлена сотрудниками Алеутского краеведческого музея
