Главным ездовым животным нанайцев была до революции собака, в гораздо меньшей степени —лошадь. Фольклорные данные свидетельствуют о срав¬нительно давнем появлении этого животного у нанайцев. Но лошадей держали в основном «верхние» нанайцы, т. е. акани, и использовали их главным образом для верховой езды и как вьючных животных и лишь отчасти — как упряжных. Важную роль играла собака, имевшая тран¬спортное и охотничье значение. Она применялась как тягловая сила: зимой для упряжки в нарты, летом для подъема лодок бичевой вверх по течению реки.
Типы нарт, способы упряжки, устройство собачьей сбруи были сходны у всех народов Амура. Характерны были прямокопыльные парты с двусторонне загнутыми полозьями, упряжью шейного типа и продольной упряжкой «змейкой» или «елочкой». Сначала XX в. эта форма упряж¬ного собаководства сменилась новым, так называемым восточносибир¬ским типом, широко распространенным на Охотском побережье, Камчатке, Чукотке среди коренного и старожильческого русского населения. Помимо нарты нанайцы пользовались санями (пара), в которые впрягали лошадь.
Лыжи нанайцев двух типов: малые без меховой подбивки (кунгултэ) и большие, более широкие и длинные, подклеенные мехом (сохсилъта). При ходьбе на лыжах пользуются лыжной палкой. Для плавания по Амуру служила плоскодонная лодка (тэмчиэн, или угда), сделанная из трех досок с выступающим вперед дном и приподнятым острым носом. На быстрых горных притоках Амура поль-зовались другой лодкой, долбленной из целого куска дерева, преиму-щественно из ивы (аурпя, или огдима). Местное русское население называет этот тип батом. В бате вверх по реке поднимаются при помощи шестов, вниз по течению спускаются, почти не прибегая к веслам. Широко были распространены маленькие лодки-долбленки, дощатые и берестяные. У долбленой оморочки — острый нос и корма; этим и меньшей величиной она отличается от бата. Оморочки приводятся в движение двухлопастным веслом или парой небольших весел с лопатообразными лопастями. Нанайцам было известно применение паруса.
Раньше у нанайцев были отдельные зимние и летние селения. Наличие зимних и летних селений связано было с сезонными перемещениями, практиковавшимися нанайцами в зависимости от хозяйственных нужд. После вскрытия Амура часть населения отправлялась на осетровые рыбалки для заготовки хрящей и вязиги. По окончании лова осетровых нанайцы передвигались в места, богатые частиковой рыбой, и заготовляли эту рыбу и рыбий жир. Интересы летней охоты, главным образом на изюбря, играли существен¬ную роль при выборе места летнего пребывания. К началу хода кеты население сосредоточивалось на осенних рыбалках для заготовки основного продукта питания, и только после окончания лова лососевых нанайцы возвращались в зимние селения.
Жилища нанайцев разделялись, как и селения, на летние и зимние. Нанайские летники представлены были разнообразными формами: щитом-заслоном, двускатным, коническим и сферическим шалашами, четырехстенным летником, крытым корой (дауро), бязевой палаткой, пологом от комаров. Шалаш конической формы (чоро) покрывался соло-мой или полосами бересты и был наиболее характерен для жителей притоков Амура, т. е. в основном для киле и акани. Сферический шалаш (хожуран, или анко) служил исконным летним жилищем нанайцев долины Амура. Куполообразный остов этого шалаша состоял из тонких прутьев и покрывался сверху берестяными полосами, нижняя часть жилища опоясывалась цыновкой из камыша. У шалаша было два отверстия — дымовое сверху и входное, преимущественно в части, обращенной к реке. Входное отверстие завешивалось куском бересты или Камышевой цыновкой. Корьевой шалаш дауро встречался главным образом на р. Горин.
Зимним жилищем в недавнем прошлом служили: землянка (серома) со срубом, установленным в вырытой в земле яме; полуземлянка (хурбу) со срубом, несколько возвышающимся над землей; зимник типа китайской фанзы (большого и малого размера); зимнее промысловое жилье (ундхэн) и русская изба. Промысловое жилье ставили на месте зимней охоты; по внешнему виду оно напоминало четырехскатную крышу, в одной из сторон которой была дверь. Большой каркасного тина зимник китайского образца (фанза) имел решетчатые стены из ивовых и ольховых прутьев, обмазанные с обеих сторон глиной. В зимнике этом были глинобитные печи (от 2 до 4) со вмазанными сверху китайскими чугунными котлами и земляной пол. Отапливалось жилище дымоходами, проходящими от печей в пустотелых нарах вдоль стен (канами). Далее дым поступал в высокую трубу из дуплистого дерева, находившуюся поодаль от жилья. Оконные рамы заделывали зимой рыбьей кожей или китайской промасленной бумагой, а летом — Камышевой решеткой. Отличительная особенность внутреннего убранства этого жилья, как и у других жителей Амура, — большой помост, установленный на подпорках посреди зимника. На помосте хранились различные предметы домашнего обихода и орудия охоты и рыболовства. В домах этого типа в старину обитали большие патриархальные семьи. Каждый член патриархальной семьи имел определенное место на нарах. Глава семьи и его жена занимали почетное место у очага. В период маньчжуро-китайского господства перед домом шамана обычно стояли высокие деревянные столбы с резными изображениями драконов, змей, ящериц, лягушек и т. д. Перед жилищем судьи, а также нанайца, женатого на маньчжурке (обычно дочери какого-либо чиновника с Сунгари), были шесты с изображением кукушки. У подножья шестов устанавливали деревянные изображения духов предков.
Китайское влияние сказывалось и на домашней обстановке: в жилищах встречались шкапчики со множеством выдвижных ящиков, различного типа сундуки китайского происхождения. Китайская мебель — привилегия зажиточной части нанайского населения — была недоступной роскошью для бедноты. Из хозяйственных построек особенно характерны были амбары на столбах.
В период русской колонизации большие дома китайского образца (фанзы) стали сменяться малыми фанзами, с двумя нарами и одним оча-гом. Это стояло, видимо, в непосредственной связи с процессом разложения большой патриархальной семьи. Во второй половине XIX в. у нанайцев появились первые русские избы. Эти жилища с характерной для них обстановкой были также лишь у наиболее зажиточной части нанайцев. Под влиянием русского населения на Амуре довольно широко распространились печки из листового железа и керосиновые лампы. До появления керосина для освещения пользовались жирниками, изготовлявшимися из песчаника, глинистого сланца и других материалов. Условия жизни нанайцев были до революции весьма тяжелыми. Жилища, при отоплении дымоходами, проходящими под нарами, бывали обычно полны дыма; земляной пол, вследствие сырости и привычки плевать на пол, покрыт слоем грязи; пыль и копоть осаждались в изобилии на полочки, перекладины и балки жилища. Употребление мыла и стирка одежды были почти не известны нанайцам. Тяжелые жилищные условия, некультурность, нищета массы трудящихся и отсутствие каких-либо мер по охране народного здоровья способствовали развитию различных болезней и увеличивали смертность.
Преобладание того или иного промысла у разных групп нанайцев отражалось в прошлом на материале, употреблявшемся для одежды. Жители притоков Амура, т. е. киле, у которых охота доминировала над рыболовством, одежду делали главным образом из лосиных и оленьих шкур и кож. У насельников долины Амура, где ведущее значение имело рыболовство, изготовлялась, главным образом, летняя одежда из рыбьих кож. Торговля с китайцами способствовала проникновению к нанайцам тканей и одежды китайского происхождения. Значительное распространение эти предметы получили у «верхних» нанайцев, акани.
Шелковые материи, дорогие китайские халаты и шубы были только у богатых нанайцев. Нанайские старшины носили халаты из шелка высшего качества, специальные шапки и обувь. Одежда этих нанайцев резко отличалась и по материалу и по покрою от одежды всей остальной массы. Во второй половине XIX в. получили некоторое распространение материалы и одежда русского происхождения. Но несмотря на китайское и русское влияние, самобытная одежда нанайцев из рыбьих и звериных кож сохранялась вплоть до Октябрьской социалистической революции.
Существовало несколько видов нанайской национальной одежды — повседневная, праздничная, промысловая, обрядовая и т. д. Основные части мужской и женской одежды следующие: халат (пгэтуэ) с запахивающейся направо полой, отличающийся от китайского отсутствием стоячего воротника и более узкими рукавами, пояс (омол), узкие и короткие штаны (пэру) и ноговицы (гарон), оригинальная часть женского костюма — особого вида нагрудник (.лэлу) с металлическими подвесками, который некоторые женщины носили под халатом. Зимой носили несколько халатов, а также ватную и подбитую мехом одежду.
Национальная обувь (ота) имела невысокое голенище, с разрезом спереди. Внутрь обуви вкладывали стельку из уссурийской осоки. Зимняя обувь делалась из рыбьей, а летняя — из звериной, преимущественно кабаньей, кожи. Среди горинских киле распространена была обувь эвенкийского покроя. Обувь надевали поверх чулка (доктон) матерчатого (иногда на вате), мехового или кожаного.
Рукавицы (качама) покрывали рыбьей кожей или материей. Руку у запястья обматывали нарукавником (хуэптун) из материи или рыбьей кожи, обычно орнаментированным.
Головные уборы (апун) нанайцев очень разнообразны: меховые шапки с наушниками, поярковые шапки китайского типа, летние берестяные шляпы (невысокий конус с широким основанием), китайские широкополые соломенные шляпы и пр. Женские головные уборы, особенно зимние, по форме отличались от мужских. Широко распространена была прежде зимняя стеганая шапка на вате, имеющая вид шлема, с шишечкой на макушке. Женщины носили также фетровые шапки в форме колпака, с отогнутыми вверх краями, а летом — берестяные конусовидные головные уборы. С приходом на Амур русских распространились головные платки.
Из промысловой одежды своеобразием отличался костюм охотника на соболя. Он состоял из небольшой, богато орнаментированной шапочки с наушниками, увенчанной собольим или беличьим хвостом, головного и наплечного покрывала, меховой безрукавки (миата), наголенников из рыбьей кожи, обуви и орнаментированного передника.
Праздничная одежда отличалась от повседневной главным образом лучшим качеством материала и обилием украшений. Среди обрядовой одежды множеством своеобразных деталей и богатством орнаментировки особенно выделялся женский свадебный костюм.
Украшения были довольно широко распространены среди зажиточных нанайцев. Получали их главным образом от маньчжуров и китайцев, отчасти от якутов и русских. Из старинных украшений следует отметить кольца, браслеты, женские ушные и носовые серьги. Последние продергивались через перегородку и боковые крылья носа.
Мужчины нанайцы, начиная с середины XVII в., стали придерживаться маньчжурского обычая брить или коротко выстригать переднюю часть головы от виска до виска, заплетая остальные волосы в одну косу. Женщины стали заплетать волосы в две косы и плоско укладывать их вокруг головы, по примеру маньчжурок. Женская маньчжурская прическа распространена была больше среди «верхних» нанайцев; у других нанайцев замужние женщины обычно заплетали волосы в две косы, а девушки носили одну косу.
Еще в конце XIX в. у нанайцев существовала татуировка. Она была распространена главным образом среди акани. Татуировали руки, переносье и лоб. Производили татуировку, продергивая сквозь кожу нитку, окрашенную китайской тушью или соком особого растения (дафаро).
В недалеком прошлом основу питания нанайцев составляла рыба; только у киле большую роль играло мясо. Зерновые культуры, овощи и мясо домашней свиньи у «верхних» нанайцев играли большую роль, чем у других групп, так как именно у них существовали зачатки хлебопашества, огородничества и животноводства. Пищевой режим зажиточных нанайцев отличался от питания бедноты обилием и разнообразием продуктов. Излишек продуктов у богатых нанайцев давал им возможность эксплуатировать бедноту. Известны были случаи, когда бедняк продавал в голодные годы в рабство своего ребенка богатому нанайцу за несколько фунтов пшена.
Основная масса трудящихся питалась в основном продуктами рыболовства, охоты и дикорастущими растениями. Из рыбы первенствующее значение имела кета. Рыбу и мясо потребляли в сыром, мороженом, вареном, вяленом (юкола) и копченом виде. Наиболее распространенные способы заготовки впрок — вяление (сушка на солнце и ветру) и копчение. Засолка рыбы и икры появилась, повидимому, после русской колонизации. Кроме того, существовал весьма оригинальный способ сохранения частиковой рыбы: рыбную массу вываривали в собственном жиру, продукт, получающийся при этом, назывался таксан. Растительная пища — различные съедобные травы, грибы, ягоды и коренья — заготовлялась впрок преимущественно просушкой на солнце и ветру.
Излюбленные блюда нанайцев: бода — жидкая каша из чумизы (чумиза — вид пшена) с икрой, без соли, тала — мелко нарезанная сырая рыба, фирун — сухая черемуха, смешанная с рыбьим жиром. Лакомством считались также голова кеты, костный мозг, желудок белки, наполненный орехами, и т. д. Обрядовая пища употреблялась на поминках и в других случаях. К ней относилось и фигурное печенье, изображавшее птиц. Отвар чумизы считался напитком духов. Посуда зажиточных нанайцев свидетельствовала о сильном китай-ском, а позднее русском влиянии. Основная масса нанайцев пользовалась преимущественно посудой собственного изготовления. Делали ее из дерева, бересты и рога. Тонкостью и изяществом работы отличались деревянные ложки и коробки для табака, украшенные резным орнаментом. Широко распространены были плетенные из ивовых прутьев корзины.
