лого цифровизация 5

arctic
multilingual portal

Сергей Павлович Мокровский. Человек - Легенда

26 марта 2008 года Заполярная Аллаиха отметила 100-летие со дня рождения первого врача Крайнего Севера Якутии С.П. Мокровского.

Это был действительно легендарный человек – он был первопроходцом открывал местным жителям культурные достижения современной цивилизации, пропагандировал новый уклад жизни. По воспоминаниям тех, кто работал рядом с ним, кто лечился у него и просто знал его по случайному знакомству, это был преданный своему делу необыкновенно трудолюбимый, всесторонне эрудированный, высококультурный, открытый и приветливый, добрый и отзывчивый, сильный и выносливый человек. От воспоминаний веет теплом и светом: он всегда был готов помочь людям, был душой любой компании, заряжал всех энергией и оптимизмом. Молодой врач живо интересовался всем тем, чем живет коренное население, уважал их, и тем же отвечали ему местные жители. За свою короткую жизнь успел сделать много и по праву снискал любовь и уважение местного населения.

О Сергее Павловиче много написано, напечатано в центральной и республиканской печати. Родился он в Вологде, первым ребенком в семье известного врача-хирурга Павла Павловича Мокровского. Отец всецело отдавался служению народу, спас жизнь тысячам людей, в этом городе до сих пор помнят его как блестящего специалиста, стоявшего у истоков нынешнего Санитарно-бактериологического института, основанное им хирургическое отделение и поныне носит его имя. В семье было шестеро детей, отец с ранних лет стремился привить им трудовые навыки, любовь к природе и интерес к естественным наукам. Стремление отца оставили след в памяти детей. По воспоминаниям родных, Сергей еще во время обучения в школе собирал ботанический гербарий и был очень доволен, когда его несколько засушенных растений были отобраны в коллекцию для выставки в Москве. Сергей с ранних лет наблюдал за больничной жизнью с ее нуждами и заботами, и как старший среди детей, сам принимал в них активное участие, выполняя просьбу отца: заготавливал лучинки для смазывания гортани, приготовлял из алебастра гипс, собирал лекарсвенные растения и т.д.

Из письма школьного учителя Елизаветы Васильевны Смирновой мы узнали, что Сергей с энтузиазмом поддержал ее и был одним из инициаторов экскурсии – поездки по Северному маршруту: Архангельск – Белое море – Баренцево море – Кольский полуостров – Мурманск – Кольский залив – Кемь – Кола – Кандалакша – водопад Кивач – Петрозаводск – Волховская гидростанция – Ленинград. В поход выехали летом 1924 года. Провожал их отец Павел Павлович, а к завершению поездки Петропавловск, пришло письмо с известием об его кончине. Стойко, по-взрослому перенес постигшее горе Сергей и в тот же год поступил в Первый Ленинградский медицинский институт.

В 1930 году он блестяще окончил институт. Ему прочили будущность ученого, пригласили в аспирантуру, но он считал своим долгом работать там, где труднее, где он нужен и выбрал Крайний Север, Якутию – Верхоянский район. По воспоминаниям Тамары Алексан­дровны Колпаковой – преподавателя, участницы экспедиции в Якутию, после ее доклада перед студенческой аудиторией о своей поездке в Якутию поднялся студент Мокровский и заявил, что после окончания института поедет в Якутию и построит там больницу. Наставник по медицинскому институту Т.А. Колпакова несомненно повлияла на его решение поехать н Якутию. Учитель и ученик вели переписку «..Они, эти письма исключительно искренне дают представление об их авторе… и не предназначались для печати. Мало того, Мокровский не сомневался, что его просьба – сжечь эти письма – будет выполнена адресатом,… Т.А. Колпакова поступила мудро, сохранив их даже в лихую военную годину. Перед смертью она передала их семье сестер Сергея Павловича».

15 августа 1930 г, Якутск: «Едет нас большая компания: я, две акушерки, три учителя из здешнего Комитета Севера и еще кто-то. Лично я еду прямо с удовольствием, уже не говоря о том, что там будет до черта работы, я считаю, также интересно пожить и поработать в самом холодном месте земного шара… Мое понимание слова «культура» – человечность и те мероприятия, ведущие непосредственно к пользе ближнего человека, кто бы он ни был»

3 февраля 1932 г. Верхоянск: «Новый 1932 год встречал на вызове у тунгусов. Обратный путь в город – 250 км – я ехал только сутки. Олени были хорошие, мы гнали с дикой скоростью. Я теперь одеваюсь и езжу по-тунгуски, то есть одеваюсь, возможно, легче, если зябну – бегу, правлю всегда сам, что тоже способствует быстроте передвижения. Правда, это скорое передвижение – 250 км в супси – стоило мне носа – отморозил. Ехал в город, дул ветер, мороз был -61 градус и совершенно не заметил, как отморозил». В Верхоянской больнице Мокровский развернул кипучую деятельность: открыл стационарное отделение, значительно расширил амбулаторию. Сергей Павлович стал частым гостем в самых отдаленных уголках района, осматривал, лечил, оперировал больных, вел среди семей охотников, рыбаков и оленеводов профилактическую работу по санитарии и гигиене, делал прививки, читал лекции.

Из статьи якутского краеведа М. Кротова «Будни Советского Севера», опубликованной в газете «Социалистическая Якутия» № 110 от 20 мая 1936 г.: «Молодой, энергичный он поспевал везде, хорошо наладил работу в больнице, часто и охотно выезжает в наслега, особенно к эвенам. Его не удерживают ни 60-градусные морозы, ни летнее бездорожье, знаменитые «бадараны» – сплошные болота на десятки, сотни километров. В окружении мириады комаров…».

За короткое время Сергей Павлович освоил якутский язык, на котором проводил лекции на медицинские темы о различных болезнях. Понимал и мог объясняться с эвенами и юкагирами, прекрасно узнал не только языки, но и быт местного населения, географические детали севера Якутии. Он побывал в Абыйском, Момском районах, занимался фотографией, и благодаря семье Мокровских, предоставивших их, у нас появились уникальные исторические фотографии.

За три года работы Верхоянском районе, он завоевал признательность населения как чуткий, душевный человек, опытный врач-хирург, прекрасный администратор и организатор.

Зимой 1933-1934 гг. Сергей Павлович едет в Ленинград, где прекрасно учится усовершенствования врачей. Ему предлагают остаться для научной работы, но он предпочитает практическую работу врача и возвращается в Якутию. Он еще не осуществил одной своей мечты – построить на Крайнем Севере больницу, поработать среди юкагиров Аллаиховского района, помочь оздоровить эту национальность. Наркомздрав ЯАССР, зная его по прежней работе в Верхоянске как прекрасного специалиста, предлагает остаться в городе Якутске, но молодой врач настаивает направить его в Аллаиху, добивается выделения денег (8000 рублей) на строительство больницы.

Еще в 1933 году, когда он ехал из Верхоянска в Якутск, для дальнейшей поездки в Ленинград, он познакомился с Василием Петровичем Слепцовым, толковым, умным, интересным, как и он сам, собеседником. Мокровский рассказал ему о своих планах по возвращению после окончания курсов обязательно построить больницу в Аллаихе. Был очень доволен тем, что встретил человека с тех краев. Они договорились не прерывать знакомство и впоследствии стали хорошими близкими друзьями. В.П.Слепцов-I -советско-партийный работник, с удивительной теплотой вспоминал потом в местной печати «Сайдыы суола» о своем друге не только как об отличном докторе, но и как о человеке талантливом во всем и верном друге.

Зимой 1935 года Сергей Павлович направил в Аллаиху нового фельдшера Ивана Бурцева и вызванного из Верхоянска прораба Ивана Макарова по тогдашней почтовой трассе. Сам же, зная об отсутствии строительного леса в тундре, едет в Мому на заготовку строительного леса, а заодно, и выполнить поручение Наркомздрава ликвидировать вспышку паратифа в этом районе. Там он собрал бригаду, сам возглавил заготовку леса. учил вязать бревна в плоты.

Из письма Т.А. Колпаковой б августа 1935 г. Чокурдах: «… В этой Моме параллельно с лечебной работой был сделан плот в 260 строительных бревен. Досталось здорово, поясница вся разломана, ибо бревна в плоты пришлось вязать самому, так как раньше никто плотов по Индигирке не сплавлял. Быстрая порожистая, с утесами, река каждый год берет человечские жертвы. В Моме мой день начинался с 6 часов утра, до 11 на реке за вязкой плотов, с 11 до 4 дня – прием больных. Вечер снова на реке…».

По воспоминаниям В.П.Слепцова, когда причалил плот к берегу Индигирки: «…Сергей Павлович стоял на голом берегу Чокурдаха уставший, весь в разорванной лохмотья одежде, но лицо его сияло великой радостью…».

Продолжение письма Т.А. Колпаковой: «… Сейчас я с 25 июля нахожусь в местечке Чокурдах. Это место – скала, тундра, берег Индигирки, стоит один тордох юкагирскою семейства К этому берегу приплыл я на плотах с рабочими, на этом месте будем строить новую больницу, на этом месте будет новый центр Аллаиховского района. Строительством больницы будет положено ему основание… все свое время, всего самого, все силы отдаю на строительство…”

Через несколько дней Мокровский с группой местных жителей вышли на двух катерах с 40 – тонным кунгасом из Аллаихи в устье реки Индигирки, куда впервые должен был подойти ледокольный пароход «В.Русанов» с грузом для северян.

Пароход запаздывал, и решено было выйти в море на катерах с кунгасом навстречу. С парохода «Русанов» видели приближающегося к ним катера с буксиром. Но когда оставалось всего около 5-6 миль, поднялся шторм, катера закрыло туманом. Чтобы ориентироваться катерам, «Русанов» подавал гудки. Но катера к судну не пришли…

С катера тоже видели пароход. Когда наплыл туман и разыгрался шторм, они встали на якорь, но неожиданно лопнул трос, и семь человек на кунгасе оказались унесенными в море. Их искали на шлюпках чукчи и юкагиры, катера «Уэлен» и «Балыксыт», на самолетах, но поиски их не увенчались успехом…

Почти месяц прошел с тех пор, как пропал кунгас, никто уже не надеялся на то, что люди, находившиеся в нем, вряд ли были живы, ведь даже если их не поглотила морская пучина во время продолжительного шторма, пресная вода и продукты давно закончились…

С.Попов – почетный полярник – просмотрел многие архивные документы, прессу тех лет, готовясь к статьям об истории освоения Арктики, и случайно обнаружил пожелтевшую от времени ленинградскую «Красную газету» от 24 февраля 1936 г., где его внимание при влекла статья «Письмо врача с Индигирки». Молодой врач С.П. Мокровский рассказал, что пришлось пережить тем семерым на кунгасе, которых потеряли в далекой Якутии:«… Шторм со снегом крепчал и крепчал… Но люди держались стойко. Был не страх смерти, а упрямое желание биться до последних сил, а если разобьет кунгас – плыть на досках, на обломках… Мы сшили четыре паруса из одеял и простыней, распоротых палаток. Наш руль был сломан и сорван ураганом. Сколотили новый руль из деревянных трапов. «Парус» хорошо потянул на запад к чистой воде…». Только на седьмой день его прибило к устью какой-то реки, но они оказались на необитаемом берегу. Потребовались новые усилия изможденных людей, чтобы выгрести к устью Алазеи. «Только на третий день, падая от усталости, мы очутились у первой чукотской яранги».

Местные жители помогли «робинзонам» пройти 460км. по тундре. До Табора на Индигирке добрались, уже зимой, когда встали реки, и замерзло море. В поселке узнали, что их искали долго, но безрезультатно и считали уже погибшими. По воспоминаниям Иннокентия Аргунова – руководителя группы, когда на 22 сутки с помогавшими им жителями Колымы вышли к селению Яр на Колымской протоке Индигирки, хозяин первой юрты долго крестился и не мог вымолвить ни слова…

Спокойствие и хладнокровие Мокровского положительно влияло на его товарищей. Известный краевед из Аллаихи А.Г. Чикачев неоднократно беседовал с участниками «Робинзиады», которая продолжалась более месяца, и все единогласно утверждали, что спаслись благодаря мужеству и упорству Сергея Павловича.

Из письма своему другу Модесту Кротову 10 ноября 1935 г.:«… На днях идет первая почта, начинаю «общение» с внешним миром, летом в Аллаиху почта ни разу не пришла… Я сейчас как никогда чувствую, как хороша жизнь. Надо стараться в жизни видеть хорошее, тогда легче будет жить… А жизнь здесь своеобразна и интересна (есть о чем писать). И я с головой ушел в нее. О скуке нет и речи, ют времени не хватает, это верно…».

В Чокурдах из Аллаихи перевезли старую 5-тикоечную больницу, которая уже принимала больных. Построили баню, стали возводить стены новой больницы.

Мокровский вместе с прорабом И. Макаровым обучал людей всем строительным премудростям.

По воспоминаниям геоработника В.Шелудяковой: «Постройка больницы в Аллаиховской тундре – дело не такое простое. Как это может показаться с первого взгляда… Всё это люди делали впервые: свои собственные дома они строят примитивно, при помощи одного лишь топора и якутского ножа».

Материала для достройки не хватало. Зимой 1935 года С.П.Мокровский выехал для приобретения технических стройматериалов в Нижнеколымск.

Одновременно работал в больницах Нижней и Средней – Колымы.

Приобретенные стройматериалы: олифу, краски, стекло, гвозди и т.д. чукчи и юкагиры доставляют на оленях к месту постройки; ведь строительство больницы стало родным кровным делом для всего района. Мокровский снова выёхал в Мому по последнему санному пути, чтобы сплавить недостающие бревна. До отплытия на плотах из Момы, да и на всем протяжении пути по Колыме оказывал хирургическую и другую медицинскую помощь населению этих районов.

Из воспоминаний В.Шелудиковой:«… На берегу собрался народ проводить нас. Вчера сплотка закончена, связаны звенья плота. Сам Мокровский готовил вязки. Молодую лиственницу, очистив от веток, распаривали на огне и потом скручивали как веревку. Жарко. Рукава у Мокровского засучены. Руки в смоле и саже. Он то и дело отмахивается от комаров. Стараюсь и не могу представить его в белом халате, в торжественной обстановке сверкающей чистотой операционной. Между тем Мокровский прекрасный хирург… Даже сейчас он – на своем посту…»

Далее рассказывается, как он по вызову едет верхом на лошади к больной женщине за 15 километров. Вера Шелудякова вела дневник, пока плыла до села Крест-Майор Абыйского района с артелью Мокровского: «Индигирка несет нас со скоростью 10 км. час, на перекатах скорость доходит до 17-20 км. вдруг толчок – снова налетели на мель. Плот как щепку, начинает вертеть на месте, трещат бревна, лопаются (Связки… Мокровский спокоен…»

Сам Мокровский своему другу Модесту Кротову пишет об этой поездке скупо: «… При сплаве плотов в этом году было не так благополучно, около Зашиверска плоты разбиты вдребезги. Рабочие выехали на берег, я же, прыгая с бревна на бревно добрался до Крест-Майора, где при помощи населения стали ловить плывущие бревна. Поймали, вновь сплотили. Досталось крепко, крови комарам отдали уйму… »

Доставив плоты до места, Сергей Павлович снова ходил на катерах в Восточно-Сибирское море встречать в числе других руководителей района товары в навигацию: необходимо было еще оборудовать новую больницу, приобрести инвентарь, инструменты.
В последнем письме своей институтской наставнице Т.А. Колпаковой Мокровский пишет: «…больницу построили, 5 ноября 1936 года было открытие,- автор подчеркнул эти строки дважды – Тамара Александровна, Ваше утверждение, помните в 1930 году, что больницу не построить, жизнью опровергнуто. Правда, досталось чертовски трудно… хорошее здание, 14 комнат…».

Это было торжеством не только для Сергея Павловича, но и для всего населения района: Больница стала лучшей во всем Заполярье республики. В ней был стационар с отдельными родильными и детскими отделениями, амбулатория, аптека.

С.П.Мокровский врач высокой квалификации, прекрасный администратор и организатор медицины. Он постоянно совершенствовал свои профессиональные знании, выписывал и изучал новейшую медицинскую литературу, внедряя новые достижения медицины в практику, наряду с этим занимался научными исследованиями по вопросам этнографии юкагиров, эвенов, изучал флору и фауну края, результаты своих научных изысканий публиковал в центральных изданиях, фотографировал и рисовал. Один из его рисунков долгое время находился в краеведческом музее города Якутска.

После постройки больницы, Мокровского вновь приглашают на работу в Наркомздрав, но он опять отклоняет приглашение, он должен полностью оборудовать больницу и взяться за оздоровление населения. И как всегда забывая о времени вдохновенно с большей отдачей уходит в лечебную и общественную работу, работы много, перспективы прекрасны, активность населения возросла, впереди целая жизнь…

И вдруг… эта жизнь трагически оборвалась. Доктору Мокровскому было всего 28 лет, не дожив несколько дней до своего 29-летия, 6 марта собираясь на очередной объезд района, он погиб от случайного выстрела ружья. Это было большое горе для всего населении района.

Он мало прожил, но не жалея себя, отдавал свои силы и знания обществу. Добрым слоном поминают этого самоотверженного врача – энтузиаста сотни эвенов, юкагиром, чукчей, якутов и русских Яны, Индигирки и Колымы, все кому он спасал жизнь, восстанавливал здоровье, все кто слышал от него бодрящее, приветливое слово.

Построенная его энергией районная больница в Аллаихе, прослужила более 40 лет на благо населения, решением райисполкома, в целях увековечения памяти С.П.Мокров- ского, с 1957 года носит имя основателя. Связь аллаиховцев с семьей Мокровских не прекращается, по сей день. Сразу после гибели доктора приезжал его брат Владимир – инженер-механик, погибший от вражеского снаряда в блокадном Ленинграде. Переписывались со всеми братьями и сестрами: Федор Павлович – работал инженером Волгоградского филиала «Гидролестранс», Николай Павлович – научный сотрудник Ленинградского физико-технологического института (переписывался с юными следопытами Аллаихи, с учащимися ЧСШ), Софья Павловна – кандидат медицинских наук, работала в институте усовершенствования врачей, Вера Павловна – научный со трудник завода.

Основатель нашего музея, сын одного из членов «робинзиады» и строителей больницы с Мокровским, Алексея Васильевича Лебедева – Заслуженный работник культуры республики Дмитрий Алексеевич Лебедев установил с сестрами не прерывающую связь.

Несколько лет собирал материалы о своем славном предшественнике -главный врач районной больницы Владлен Михайлович Маренный, который побывал в Ленинграде, встречался с людьми, хорошо знавшими его, разыскал фотографии.

В Ленинград ездили многие северяне, в том числе Майзик Феодосия Васильевна и 1981 году встречалась с сестрами, а научный сотрудник Ольга Степановна Александрова – в 1985 году, и 1996 году уже, будучи начальником Управлении кулыуры, снова встречалась с Мокровскими. В 1986 году Вера Павловна приезжала 50 летию п. Чокурдах, чтобы поклониться земле, которая приняла прах его брага почти полвека назад.

В.П. Мокровская встречалась с сотрудниками больницы, Аллаиховского музея и населением. Все собранные материалы использоваы в экспозиции Аллаиховского музея, в общественном музее здравоохранении улуса, и экспозициях Волгоградского и Якутского краеведческих музеев. По сей день переписываемся с дочерью Софьи Павловны – Людмилой Сергеевной Давыденко, сын которой Владимир Валентинович представляет четвертое поколение династии врачей Мокровских, и готовится к защите докторской диссертации. Они постоянно следят за новостями из далекой ставшей, как сами говорят близкой Якутии, поздравляют с юбилеями поселка и музея.

Как лучший памятник первому врачу в 2005 году, за год до 70-летия поселка, одним из основателей которого был Сергей Павлович Мокровский на улице, носящем его имя,введен современный Центр здоровья – трехэтажное, каменное здание. Дело доктора Мокровского получило достойное продолжение и развивается на современном уровне.

Уходят годы, но остается Память о людях – как легенда, которая передается из поколения в поколение. И долг наш помнить, беречь, множить их добрые дела.

References:
1.  Материал музейного архива ПК -11
2.  Музейный материал фотомонтажей № 128,177
3.  Тематическая папка № 18
4.  С. Попов. Книга «Мечта доктора Мокровского» Москва. 1984 г.
5.  А.Т.Чикачев. Книга «Краеведческие очерки» Якутск. 1994 г. 23 марта 2008 г.

Л.Х. Лебедева,
методист , экскурсовод
МУК “Аллаиховский музей природы тундры и охотничьего промысла им. Д.А. Лебедева”
2 ноября 2010 г

en_GB
Scroll to Top
Scroll to Top