Dwellings and outbuildings as part of the mobile culture of the Evens.
Традиционные виды жилищ. Жилище и все элементы домашнего быта эвенов, постоянно передвигающихся и занятых охотой и оленеводством, были полностью приспособлены к кочевому образу жизни, в силу чего они имели временный, сезонный характер. Такие жилища сооружались на маршрутах кочевий, в кочевых стойбищах (временных поселениях), которые объединяли несколько родственных и неродственных семей. Территориально у локальных групп эвенов наблюдаются некоторые отличия в деталях конструкции жилища и внешнего покрова, а также в терминологии.
В конце XIX – начале XX вв. эвенам было известно три типа жилищ: чум – илуму/элбым, жердевой чум – голомо и цилиндро-коническое жилище – чорама-дю.
Конструкция и детали чумов у эвенов и родственных им эвенков идентичны. Так, А.А. Попов выделил тунгусский тип как особый вариант конического жилища (чума) [Попов, 1961, с. 155]. Терминология, относящаяся к чуму и его частям, едина для всех тунгусо-маньчжуров: джу (~ джо ~ дю ~ де ~дюг ~ дюкан ~ дюкча) – «чум», «дом» (см. Фото №1).
У эвенов конический чум илуму в отличие от цилиндро-конической юрты чорама-дю/чорами считается более древним традиционным жилищем. Благодаря своей примитивности, установка илуму не требовала больших усилий. Разбирали и устанавливали ее во время перекочевки в основном женщины. Делали они это быстро, по строго установленным правилам. Сначала определяли центр жилища, а в центре – место очага. На равном расстоянии от очага устанавливали 3 основных шеста (hалкамча), так что диаметр жилища составлял 5-6 м., высота – 3 м. Их нижние концы втыкали в землю под углом 45°, а врехние связывали петлей. Затем по окружности размещали остальные шесты (ирука), количество которых составляло 20-25. Перпендикулярно двум боковым шестам располагали горизонтальную жердь – иэкэтэн/екэтэн (от эв. «иэкэ» – котел), на котором развешивали железные крюки для чайников и котлов – олдан. Рядом с екэтэн размещали одну горизонтальную жердь для просушки в чуме одежды (Фото №2).
Когда остов чума был поставлен, вносят подстилки из ветвей лиственницы – хэгтэ/хэктэ, котлы и прочую утварь. После чего приступают к покрытию чума, оставляя вверху отверстие для выхода дыма. Материалы для покрышки были традиционны. В зависимости от сезона года использовали покрышки из бересты, ровдуги, продымленных оленьих или лосиных шкур. Вся операция по сборке занимала у женщин 30-40 минут.
Изготовление берестяных покрышек представляло собой весьма трудоемкую работу. Поэтому многие даже в районах, изобилующих березой, летом проживали в чумах с ровдужной покрышкой. Покрышки из ровдуги по форме была аналогична берестяной, состояли изх 3-4 частей. Каждый из слоев покрышек состоит из двух половинок, имеющих форму усеченных секторов, размерами несколько превышающих половину поверхностей чума. Края покрышек налегают одна над другой, край одной из внешних покрышек перекрывает входное отверстие, образуя откидную дверь.
К типу конических относились еще два вида эвено-эвенкийского жилища: корьевые и жердевые чумы. Эти чумы были аналогичны илуму, но покрышкой для первого чума служили лиственная или сосновая кора. Жердевые чумы (голомо) вовсе не имели покрышки, весь конус обкладывался жердями, плотно пригнанными друг к другу. Осенью их обкладывали землей, а зимой забрасывали снегом [Николаев, 1964]. Есть аутентичные сведения, что чум голомо специально строили для роженицы перед родами. Это строилось с тем соображением, что женщина не должна была рожать в илуму или чоре, где жила семья. Считалось, что новый человек должен появиться в новом жилище на чистом воздухе [Кривошапкин, 1997].
У эвенов встречался и другой тип жердевого чума – нямалда (букв. в перев. означает «из мха»). Для данного жилища жерди обставляли плотно друг к другу и щели конопатили мхом. В таких жилищах обычно жили семьи, не имеющие летнего переносного жилища и достаточного количества транспортных оленей.
Главный элемент чума – шест. К его изготовлению относились серьезно. Заготовку из ровной тонкоствольной лиственницы подбирали тщательно, очищали от коры и сучьев. Все шесты в нижней части заострялись. От числа и длины шестов зависели размеры чума – чем больше шестов, тем вместительнее чум. С другой стороны размеры чума зависели от материальных возможностей хозяйства, а также от численности семьи. Такие шесты служили семье многие годы. Эвены, живущие в тундренных зонах, при перекочевке всегда возили с собой шесты. Летом перевозили на оленях, специально обученных для данного дела. С двух сторон сумы перевязывали шесты с одного конца, в котором имелось небольшое отверстие для веревки, другой конец шеста соприкасался с землей. В зимнее время шесты возили на нартах (Фото №3).
С конца XIX в. мы наблюдаем распространение у эвенов цилиндро-конического типа жилища – эвенского чорама-дю. Весьма сложным и противоречивым является вопрос о генезисе данного типа жилища у эвенов. В отличие от чума он является более усовершенствованным и сложным в конструктивном отношении [Алексеева, 2003, с.113]. Считается, что юрта впервые появилась у эвенов на Охотском побережье (в его северной части) в XVIII – XX вв.. По мере расселения эвенов-оленеводов по северо-востоку юрта получила распространение на запад вплоть до междуречья Нижней Лены и Яны, а на восток – до Камчатки [Туголуков, 1983, с.132]. Доказывая эту точку зрения, А.Б. Спеваковский ссылается на то, что конструкция эвенского чорама-дю имеет много аналогий с корякско-чукотской ярангой и, что данное жилище распространено на территории расселения эвенов, граничащих с чукчами и коряками (северо-восток Сибири) [Спеваковский, 1984, с.128]. Но по мнению Ф.Ф. Васильева, цилиндроконический каркасный чум под названием чуораа был еще издревле известен эвенам. С ярангой оленных чукчей много аналогий имеет жилище эвенов Магаданской области и Камчатки – оно служило как бы промежуточным звеном в системе однотипных строительных конструкций исконно палеоазиатских и тунгусо-маньчжурских народов. Тем самым, Ф.Ф. Васильев делает однозначный вывод о параллельном существовании двух видов яранг – приморского и тундренного [Рукописный фонд ЯНЦ СО РАН, Васильев Ф.Ф., л. 227].
![Рис.2. Реконструкция эвенской юрты [по К.А. Новиковой, 1962, С.121]](https://arctic-megapedia.com/wp-content/uploads/2023/04/zhilisha-5.jpg){kind=link}
![Фото №4. Эвенская юрта – чорама-дю [Из Кн. «Якутия. Историко-культурный атлас…2002, С. 585]](https://arctic-megapedia.com/wp-content/uploads/2023/04/zhilisha-6.jpg){kind=link}
Конструкция эвенского чорама-дю несколько аналогична конструкции чукотско-корякских яранг, а именно: наличие цилиндрического нижнего каркаса высотой 1,5 м. с крепящимися на нем жердями, образующих конусообразную крышу, резко увеличивающую внутренний объем чума [Историко-этнографический атлас…, С.212] (Рис.1.).
Внутренне убранство традиционного жилища отличает целесообразность и гармоничность, здесь не было хаоса и беспорядка (Рис.2). Внутри жилища находилось лишь самое необходимое для жизни: посуда и утварь из дерева, бересты, рога оленя или горного барана, детские колыбели-бэбэ, подстилки, спальные мешки, передвижной столик, снаряжение охотника-оленевода, хранившееся в строго определенном месте. Все вещи ненужные для жизни в чуме, хранили снаружи во вьючных сумах хэрукэл и около чума на нартах или на подстилке из жердей, прикрытыми замшей или брезентом, что защищало от сырости, дождя и снега. При постоянных перекочевках с места на место каждому члену семьи было крайне важно знать свое место в чуме, который легко и быстро разбирался и собирался на новой местности, но при этом, как правило, не терялось ни одной вещи [Кочешков, 1997, с.120]. Поведение членов семьи строго регламентировалось, все придерживались установленного традицией порядка перемещения и нахождения в помещении.
Активное вытеснение традиционных видов жилища домами русского типа началось вместе с коллективизацией. На всей этнической территории проживания эвенов долгое время наиболее распространенной формой жилья оставался чум ввиду его большой компактности по сравнению с юртой. В настоящее время ими пользуются для хозяйственных целей, но для их прикрытия используют брезентовый материал. До конца 1960-х годов юртой пользовались в основном эвены березовско-россохинской группы. В настоящее время основным видом временного жилища у эвенов-оленеводов служит двускатная палатка, вошедшая в обиход в 60-е годы прошлого века, отличающаяся легкостью и удобством при транспортировке.
Household outbuildings Основными хозяйственными постройками у эвенов являются срубные амбары и лабазы, изгороди и загоны для оленей, вешала под мясо, рыбу и одежду, применяемые до настоящего времени в оленеводческих стадах.
Охотники и оленеводы на маршрутах кочевий и промысла в тайге устраивали свайные амбары и лабазы, что является одним из характерных черт древней таежной охотничьей культуры. Их отличительная особенность – коническое покрытие, характерное для тунгусской традиции. Амбары и лабазы сооружались из бревен на столбах или спиленных деревьях, в разных районах их называли по-разному: неку, биркэн, окин [Николаев, 1964].
Лабаз обычно устраивали на стволах 3-4, близко стоящих деревьев. Верхнюю часть дерева распиливали с таким расчетом, чтобы ствол имел 1,5 – 2 метровую длину. Такой лабаз имел бревенчатый настил и он перекрывал намного большее пространство, чем промежуток между стволами деревьев. В таком случае выступающие концы бревен не давали доступа к складу лазающим хищникам. Сверху склад прикрывали корой, ветками, защищая от ветра, снега и пернатых хищников, позднее на таком настиле сооружали такой же бревенчатый склад в виде небольшого амбара. Попадали туда с помощью лестницы или бревна с зарубками, которые затем убирались внутрь. У ламунхинских эвенов существует такое поверье, что на лабазах нельзя оставлять клыки, когти хищных зверей и птиц, а то они могут разрушить его.
Лабазы и амбары предназначались для долговременного хранения бытовых вещей, которыми пользовались в определенные сезоны года, а также непортящихся продуктов.Возле чума эвены ставили временный лабаз – на двух бревнах или рядом стоящих деревьях поперечно вешали или ложили шесты. На нем хранили вещи и продукты, которые брали с собой при перекочевках. Для эвенов таежной зоны были характерны навесы – урадан, под которыми хранили нарты и прочий хозяйственный скарб. В тундре, где строительного леса нет, хранение ненужных по сезону вещей практиковалось чаще всего на грузовых нартах, укрытых ровдужными покрышками чумов [Мазин, 1992]. На пастбищах также строили химнуданы – теневые навесы для защиты животных от солнца и насекомых. С этой целью под навесами устраивают и дымокуры [История и культура эвенов, 1997, С.67].
К числу наземных хозяйственных построек в прошлом относились также конические шалаши из плотно подогнанных жердей для юколы и мороженой рыбы, двускатные шалаши – калтам, укрытия из веток и сухой травы – далда у якутских эвенов и чэвэ – у камчатских [История и культура эвенов, 1997, с.82]. Камчатские эвены в качестве хозяйственного помещения использовали корякские полуземлянки, имеющие эвенское название утан, которую в свое время описывал Я. Линденау. Широко распространенными были вешала для мяса, рыбы и одежды, все они делались однотипно (Фото №6). Среди оседлых эвенов крупных побережий, занимающихся рыболовством, были распространены юкольники [Спеваковский, 1984, с.128].
Важную роль в оленеводческом хозяйстве играли изгороди – дарпир. Они применялись на всех видах пастбищ, чтобы удерживать оленей на определенной территории. Обычно их сооружали в долинах горных рек, богатых кормами, где не было естественных преград. Также сооружали в местах с узкими естественными проходами, на верховьях рек, между скал. Изгороди (дарпиры) строят из жердей, которые прикрепляют к стволам деревьев или укладывают на «козлы» – связанные между собой тонкие столбы в 1,5-2 м. высотой [История и культура эвенов, 1997, С.67]. Такие изгороди прикрывают передвижение оленей в сезонное время: осенью во время гона и весною во время отела важенок. Для временного содержания животных строили загон – неотъемлемую часть стойбища во все времена года, который использовался при ловле и пересчете оленей (Фото №7, №8).
Таким образом, традиционные жилища и хозяйственные постройки эвенов, отличающиеся простотой и удобством, являются одной из характерных черт древней охотничье-оленеводческой культуры эвенов.
Алексеева Е.К., к.и.н.
Literature
- Алексеева Е.К. Очерки по материальной культуре эвенов Якутии (конец XIX – начало XX вв.). – Новосибирск: Наука, 2003. – 158 с.;
- Васильев Ф.Ф. Традиционное и современное жилище народов Севера Якутии. Ф.5, оп.15, ед.хр. 126;
- История и культура эвенов. Историко-этнографические очерки – СПб.: Изд-во «Наука», 1997 – 176 с.;
- История и культура удэгейцев. Историко-этнографические очерки. – Л., 1989;
- История Якутии: в 3 т. Т.1 / Под общ. Ред. А.Н. Алексеева; отв. ред. Р.И. Бравина, Е.Н. Романова. – Новосибирск: Наука, 2020. – 536 с.;
- Кривошапкин А.В. Эвены. – СПб, 1997; Николаев С.И. Эвены и эвенки Юго-Восточной Якутии. – Якутск, 1964 – 202 с.;
- Кочешков Н.В. Тюрко-монголы и тунгусо-маньчжуры: проблемы историко-культурных связей на материале народного декоративного искусства XIX – XX вв. – СПб., 1997 – 175 с.;
- Попов А.А. Жилище // Историко-этнографический атлас Сибири / Под. Ред. М.Г. Левина, А.П. Потапова. – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1961;
- Мазин А.А. Хозяйство и быт эвенков-орочонов (кон. XIX – нч. XX вв.). – Новосибирск, 1992.;
- Попов А.А. Жилище // Историко-этнографический атлас Сибири / Под. Ред. М.Г. Левина, А.П. Потапова. – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1961.
- Спеваковский А.Б. Этнокультурные контакты тунгусоязычных народностей на востоке Сибири (эвены и эвенки) // Этнокультурные контакты народов Сибири. – Л.: Наука, 1984 – С.121-123;
- Туголуков В.А. Тунгусы (эвенки и эвены) Средней и Западной Сибири. – М., 1983.