Когда-то жили три брата. Все они были из рода энцев пя бай. Братья были женаты. У старшего брата было четверо детей, у среднего двое. У младшего брата не было ни одного ребёнка, хотя с женой он жил уже больше года. Братья жили на одном стойбище, каждый имел свой чум. Чумы старших братьев стояли почти рядом. Чум же младшего брата стоял чуть в стороне.
На стойбище этих энцев жил шаман. Он жил одиноко, жена у него уже умерла. Своего чума он не держал, жил у среднего энца. Говорят, он был сильный шаман. Если его просили, он надевал шаманскую парку, доставал из санок бубен и камлал: или людей лечил, или узнавал, куда пропали олени, или предсказывал удачу или неудачу охоты на диких оленей. Однако люди боялись этого шамана. Потому боялись, что он мог превратиться в птицу или зверя и удалиться в лес на длительное время. Погуляв где-то в виде птицы или зверя, шаман возвращался на стойбище как человек. Вот таков был шаман.
У братьев оленей было немного, всего голов около ста. Ну, на аргиш их было достаточно, а так на мясо не забивали. Ездили охотиться на диких оленей, хорошо промышляли. В каждом чуме было в достатке и мяса, и шкур. На охоту ездили в тундру. Дикие олени были и на камне, но братья боялись ездить туда. В горах можно было погибнуть от стрел татуированных эвенков. Век были вести, что люди уезжали в камень промышлять диких оленей и больше обратно не возвращались. Женщины и дети тоже пропадали. Татуированные эвенки, убив мужчин, приезжали и забирали их. Больше о них обычно ничего не было слышно. Вот потому братья в камень не ездили, хотя, может быть, и хотели. Что в тундре добудут, того и хватит.
Ну, значит, жили они, жили. Однажды, как обычно, собрались и уехали промышлять диких оленей. У старшего брата был олень-манщик. Он, конечно, забрал его с собой. Старший брат с этим манщиком легко подкрадывался к табуну диких оленей и потом, когда манщик сцепится рогами с каким-нибудь самцом, он подбегал к дикому оленю и колол его ножом. Ну, а младшие братья манщиков не имели, они просто с луком и стрелами в руках подкрадывались к диким оленям и убивали того, кого могли. Вот такая у братьев была охота.
Ну, собрались и поехали. Время, не знаю, какое было, или конец февраля, или март. Солнце светило уже высоко, день был не короткий. Братья уехали, а жёны и детишки остались в чуме. Ну, про шамана вообще речи не было, он на охоту не ездил. Или в чуме сидел, или, превратившись в птицу, улетал в лес. Женщины в то время, когда мужья были на охоте, в чумах огонь не топили. Это чтоб дыма не было видно. Детей на улицу не пускали. Вроде как в чумах никого нет.
Как братья уехали на охоту, так целый день прошёл. Ну, как не пройдёт? Диких оленей не сразу найдёшь. Да ещё смотри, как бы они не поймали запах людей, а то так далеко убегут, что целого дня не хватит, чтобы их догнать. Можно и вообще вернуться в чум с пустыми санками. Ну, братья в тот день добыли четырёх диких оленей. Младший брат хотел было ещё поездить в поисках диких оленей, но старший брат сказал:
– Не надо больше ездить. Солнце уже идёт к закату, будем возвращаться в чум. Того мяса, что добыли, хватит на долгое время.
Ну, как сказано, так и сделали. Братья вернулись с добычей на стойбище, распрягли оленей, и каждый пошёл в свой чум.
И тут выяснилось, что случилось большое несчастье. Младший брат вошёл в свой чум – а жены-то нет! Что такое, куда подевалась? Он сразу же пошёл в чум старшего брата и объявил о случившемся. Старший брат ничего не знает. Жена старшего брата тоже не знает. Она сказала:
– Я весь день просидела в чуме, на улицу не выходила. Дети тоже в чуме играли, на улицу я их не пускала. Никто не приходил. Я не слышала ни шума, ни разговоров. Что я теперь скажу?
Старший брат поднялся с постели и с младшим братом пошёл в чум среднего брата. Ну, там тот же разговор. Средний брат ничего не знает, жена тоже. Она сказала, что весь день не выходила из чума. Шамана в чуме вообще не было, куда-то ушёл и ещё не вернулся.
Что теперь делать? Мужчины пошли к крайнему чуму и стали осматривать землю, может, увидят следы чужого человека. Но уже стало темнеть, как они увидят следы? Однако, старший брат всё же нашёл следы, кажется, следы от тунгусских бакарей. Вроде кто-то пришёл со стороны камня и обратно ушёл.
Заметив следы, старший брат сказал:
– Теперь, кажется, я понял, какое нас постигло несчастье. Я думаю, какой-то тунгус подкрался к нашему стойбищу и украл жену моего младшего брата. Ну, теперь что сделаем? Уже темнеет. Днём пошли бы по следам. Однако теперь как пойдём? Ну, ты, младший брат, тоже дурак. Зачем ты век оставляешь жену одну сидеть в чуме? Разве она не могла пойти в соседний чум на то время, пока мы ездим на охоту? Теперь где искать будешь? Или пойдёшь по следу тунгуса? Если ты пойдёшь, то пропадёшь. Теперь ладно, сделаем по-другому. Как только шаман вернётся, мы попросим его камлать. Пусть камлает всю ночь. Он узнает всё, что случилось. Думаю, нам придётся воевать с тунгусами.
Услышав эти слова старшего брата, младшие братья ничего не сказали. Что поделаешь, надо ждать шамана. Старший и средний брат пошли в свои чумы. Младший брат пошёл ночевать в чум среднего брата.
Вскоре вернулся шаман. Никто не спрашивал, где ты был или что делал, ну, ходил, так ходил. Шаман сел на постель, и теперь ему рассказали о большой беде.
Шаман сказал младшему энцу:
– Ты не виноват в том, что твою жену кто-то украл. Ты ездил на охоту, добывал диких оленей. Теперь так решим: принесите из моих санок шаманскую парку и бубен. Я буду камлать. Посмотрю, по какой дороге пришёл вор и кто он такой.
Принесли парку и бубен. Шаман оделся, приготовился, нагрел бубен. Потом стал камлать. Люди сидели и ждали конца камлания, никто не ложился спать. Даже жена среднего брата, у которой был малолетний ребёнок, не легла спать. Шаман камлал долго. Когда он кончил, было уже за полночь.
Шаман отложил бубен в сторону и заговорил, обращаясь младшему энцу:
– Твою жену похитил татуированный тунгус, предводитель тех тунгусов, которые стоят стойбищем в камне. Тунгус давно наблюдал за нашими чумами, ждал, не уедут ли мужчины на охоту. Он заметил, что твой чум стоит в стороне, что в чуме только одна женщина. Тунгус ночевал в лесу, ожидая дня твоего отъезда на охоту. Он дождался. Ты уехал на охоту, оставив жену одну в чуме. Было бы лучше, если бы ты велел ей пойти в чум старшего или среднего брата. Но ты так не сделал. Твоя жена осталась в чуме. После твоего отъезда на охоту, тунгус подкрался к стойбищу и неожиданно вошёл в твой чум. Жена даже не успела крикнуть. Он зажал ей рот. Потом вытащил женщину из чума, взял её в охапку и быстрыми шагами пошёл в лес. Если бы хоть один человек был на улице, то заметил бы это похищение. Однако никто из чумов не выходил, ни женщины, ни дети. Вот как тунгус похитил твою жену. Я проследил всю его дорогу. Он долго шёл по лесу, не раз останавливался для отдыха. Однако дошёл до своего стойбища и теперь в своём чуме держит твою жену. Это богатый тунгус. У него уже есть две жены. Вот теперь достал третью.
Ну, теперь надо думать, как вызволить твою жену. Я буду думать. Ты ложись спать, и все остальные тоже пусть ложатся спать.
Услышав эти слова шамана, люди уставшие легли спать.
Настал следующий день. Встали, поели. Мужчины вышли из чумов. Вышел и шаман. Он подошёл к старшему энцу и сказал:
– Теперь ты и твои братья слушайте, что я придумал. То, что татуированный тунгус похитил жену твоего младшего брата, конечно, большая беда. Однако, я думаю кое-что сделать. Ты и твой средний брат оставайтесь на стойбище. Если хотите, можете поехать на охоту. Не хотите, сидите в чумах. Я отправлюсь в путь только с твоим младшим братом. Не думай, что я буду воевать с тунгусами. Нет, не буду. Я хитростью и своей шаманской силой вызволю женщину.
Потом шаман сказал младшему энцу:
– Собирайся в путь! Лук и стрелы ты, конечно, возьмёшь. Но воевать тебе не придётся. У тебя есть тунгусская парка и бакари. Бери их с собой! Потом увидишь, что они тебе будут нужны очень. Я пойду с тобой, буду говорить тебе, что и как делать. Однако всё время с тобой я не буду. Я превращусь в сову, буду летать и смотреть, где что и кто. Буду смотреть, в каком чуме находится твоя бедная жена. У тунгуса чумов-то много. Ты как знал бы, к какому чуму подойти? А я тебе покажу. Теперь иди, собирайся в дорогу!
Услышав решение шамана, старший и средний брат сказали, что никуда не пойдут, будут чумы караулить. Всё-таки боязно куда-либо ездить. Вдруг ещё придут татуированные тунгусы. Ладно, на охоту не поедем. Вчера добыли диких оленей, этого пока хватит. Младший брат пошёл в свой чум собираться.
Ну, дальше что рассказывать? Младший энец и шаман отправились по следам тунгуса в камень. Шли, конечно, долго. Этот день весь прошёл в пути. Никого не нашли, никого не увидели. Ночевали прямо в лесу. Только на следующий день показался аргиш тунгусов. Оказывается, тунгусы снялись с прежнего стойбища и аргишат на новое место. Видно, впереди едет богатый тунгус-предводитель. За ним едут три женские упряжки. Наверное, две его жены и третья, похищенная женщина. Позади аргиша работники, человек пять или семь, пешком гонят большое стадо оленей.
Шаман сказал младшему энцу:
– Вот теперь смотри, что будем делать. Однако расстанемся. Если бы я с тобой был, то не было бы никакой пользы. Я превращусь в сову, и буду летать, куда хочу. Ну, теперь одевайся в тунгусскую одежду, а потом незаметно подойди к стаду оленей и вместе с работниками гони их. С тунгусами много не разговаривай! А то заметят, что чужой человек. Если кто-нибудь из работников тебя спросит, как ты здесь оказался, то скажешь, что хозяин нанял тебя на работу. Однако, много не болтай! Скажешь слово и молчи! После аргиша остановись в чуме работников, не показывайся на глазах предводителя! Сиди в чуме, молчи! Не ходи по другим чумам, не спрашивай про жену! Я буду думать о твоей жене. Хорошо помни мои слова! Не будешь слушаться, пропадёшь.
Сказав эти слова, шаман встряхнулся всем телом и превратился в белую сову. Тут же и улетел куда- то. Энец остался один. Теперь что будет делать? Надо выполнить наказ шамана. Переоделся в тунгусскую одежду, свою одежду спрятал в снегу. Тем временем большая часть аргиша уже прошла, рядом появились олени. Ну, энец стал гнать этих оленей, вроде как работник тунгусского предводителя. Другие работники тоже гонят. Не знаю, может, они заметили нового работника, может, нет. Никто ничего не сказал, не спросил. Стадо большое, оленей много, надо же работать. Ну, гнали, гнали. Тунгусы уже стали стойбищем, видно, женщины уже чумы поставили, некоторые ещё ставят. Работники пошли в свой чум, энец пошёл туда же.
Когда вошли в чум и сели чаевать, один из работников спросил энца:
– Ты кто будешь? Ты вместе с нами гнал оленей. Однако откуда ты пришёл?
Энец ответил:
– Откуда я приду? Хозяин нанял меня на работу. Я бедный тунгус, только на лице у меня нет татуировки, мать ешё не сделала. Я живу только со старой матерью, отца у меня уже давно нет. Оленей у меня совсем мало, еле на аргиш хватает. От большой бедности я нанялся работать у богатого тунгуса.
Работники сказали:
– Ладно. Что мы скажем? Если хозяин тебя взял на работу, то, наверное, будешь работать. Завтра пойдёшь с нами искать отколовшихся оленей. Не хватает около ста оленей. Не знаем, куда они подевались. Может, их волки угнали. Теперь, однако, будем отдыхать.
Ну, больше ничего не говорили. Вечером поели и легли спать.
Однако, энец не стал спать. Как только работники уснули, он тихо вышел из чума и стал оглядываться, смотреть, может на стойбище кого увидит. На улице светло от луны. Энец заметил, что на концах шестов одного большого чума сидит белая сова. Теперь он вспомнил слова шамана. Наверное, шаман сидит и показывает ему, в каком чуме находится похищенная женщина. Энец, прячась за санками, подошёл близко к этому большому чуму. Слышно, что в чуме кто-то разговаривает, наверное, ещё не легли спать. Вскоре энец заметил, что одна женщина вышла из чума, наверное, чтобы сходить по нужде. Это же была его жена! Вот теперь настало время что-то делать. Энец, всё ещё прячась за санками, негромко сказал женщине по-энецки:
– Жена, молчи! Я пришёл за тобой. Теперь, давай бежать отсюда. Недалеко густой лес, там спрячемся. Может, нас не найдут.
Ну, жена не сказала ни слова и вместе с мужем убежала в лес. Когда они добежали до деревьев, остановились и оглянулись, не бежит ли кто-нибудь из тунгусов вслед за ними. Однако, пока смотрели, тут же поднялся сильный ветер, метель. До этого хорошая погода была, луна светила. Теперь же всё скрылось, не стало ничего видно, только деревья шумят от сильного ветра.
Энец сказал жене:
– Эту метель наслал наш шаман. Не знаю, может, ты видела его. Сова сидела на концах шестов чума предводителя. Это и был шаман. Он помог мне вызволить тебя. Теперь пойдём дальше, надо далеко уйти. Метель всё равно прекратится, и тунгусы начнут нас искать.
Пошли. Не знаю, как долго они шли. Наверное, долго. Наверное, останавливались, отдыхали. Он-то быстро пошёл бы, однако женщина как быстро пойдёт? Пока они шли, и день кончился, и ночь прошла. Шаман не появлялся. Наверное, после того, как по его велению поднялась метель, он улетел в свой чум. Зачем ему идти вместе с младшим энцем и его женой? Они пусть даже где-нибудь кружить будут, но всё равно придут в чум.
Так и случилось. К концу второго дня младший энец с женой вернулся в чум. Ну, старшие братья обрадовались, говорили, теперь опять спокойно будем жить. Говорили также:
– Однако, наш шаман, так шаман. Беда сильный шаман!
Шаман же, услышав эти разговоры, вышел из чума и сказал:
– Я помог вызволить похищенную женщину. Однако, вы не радуйтесь! Лучше занесите в чум мою шаманскую парку и бубен. Буду камлать и смотреть дорогу тунгусов. Предводитель тунгусов – сильный человек. Не думайте, что он будет мириться с пропажей женщины. Может, он уже теперь где-то ездит, следы ищет. Я думаю, что он не будет сидеть в чуме просто так и ничего не предпринимать. Идите за моей паркой и бубном. Я буду камлать.
Братья ничего не стали больше говорить. Как шаман велел, так и сделали.
Вечером, когда солнце зашло, шаман начал камлание. Братья и их жёны опять не ложились спать, так же, как и в тот раз. Сидели, ждали ответа шамана. Камлание длилось долго. Около полуночи шаман кончил камлание и сказал:
– Я раньше правду говорил: не надо радоваться, что женщину так легко вернули обратно. Я прошёл аргишные пути тунгусов и принёс плохую весть. Предводитель тунгусов нашёл следы вашего младшего брата и его жены. Правда, местами он их терял, местами они были занесены снегом. Но это ничего. Он едет в нашу сторону. С ним едет его брат. Если они найдут наши чумы, то войны не избежать. Я боюсь, что тунгусы вас перебьют. За себя я не боюсь. Я могу превратиться в любую птицу и улететь. А вот вы, братья, сможете ли устоять пред тунгусами? Думаю, не сможете. Теперь слушайте такое моё слово. Нужно немедленно аргишить. Не спите этой ночью, пригоните оленей, готовьте аргиш! Пока готовите, появится утренняя заря, станет светло. Быстро аргишите с этого места в тундру! Я же останусь на чумовище. Как только увижу тунгусов, превращусь снова в сову и подниму такую метель, что снегом занесёт все ваши следы. Может, эта метель застигнет и вас. Однако, вы не останавливайтесь, аргишите всё дальше и дальше. Вот я всё сказал. Теперь не ложитесь спать, а делайте то, что я сказал.
Ну, братья что скажут? Пошли пригонять оленей, женщины взялись за разборку чумов. Торопились, боялись, как бы их не застигли тунгусы. Однако всё получилось счастливо. Приготовили аргиш и, как только стало чуть светлее, тронулись в путь. Шаман же, как говорил, так и остался на том месте, где стояли чумы.
Сказка теперь осталась с этим шаманом. Братья-то ладно, как уехали, так уехали. Что на них смотреть? А вот шаман остался и ждал. Как только увидел тунгусов, тут же превратился в сову и сел на ближайшее дерево. Тем временем предводитель тунгусов и его брат подъехали к чумовищу, остановились и стали обсуждать:
– Что теперь будем делать? Неужели мы опоздали? Как назло, метель замела следы, а то мы быстрее приехали бы.
– Нам лучше поехать по их аргишной дороге. Теперь уж светло, следы от аргиша хорошо видны. Думаю, их надо догнать. Будем воевать. Надо убить мужчин, а женщин забрать себе.
– Ты правильно говоришь, надо их догнать.
Пока тунгусы так разговаривали, подул ветер, потом стал сильнее и сильнее. Тунгусы даже не успели далеко уехать от чумовища, как разыгралась такая метель, что стало не видно вытянутой руки.
Не знаю, что было с тунгусами дальше. Наверное, они где-то кружали. Может, вернулись в свои чумы или пропали?
Шаман же прилетел на стойбище трёх братьев. Они, оказывается, аргишили далеко в тундру. В эти места тунгусы обычно не приезжали. Шаман опять превратился в человека, вошёл в чум среднего брата и сел на своё место. Он сказал:
– Теперь можете спокойно жить. Не бойтесь тунгусов, они здесь не появляются.
Ну, братья стали жить по-прежнему. Опять стали промышлять диких оленей. Больше о них не было худых вестей.