Лыжи
У верхнеколымских юкагиров кочевой сезон начинался еще зимой, при глубоком снеге. При своей транспортной, вернее, гужевой бедности они все, включая женщин, стариков и детей в это время передвигались на лыжах. По внешнему виду юкагирские лыжи не отличались от эвенских. Нога крепилась в них при помощи двух кожаных петель. Лыжи разделялись на охотничьи и бытовые. Охотничьи были подбиты камусом, позволявшем ходить бесшумно и не съезжать назад. Бытовые лыжи, удобные для ходьбы по мокрому, вязкому снегу были – голицы. К паре лыж прилагалась палка с кольцом. Лыжные палки различались на женские и мужские. Мужские имели на верхнем конце крюк, которым охотник цеплялся за кустарник при спуске с гор. Женские на верхнем конце заканчивались лопаткой с вырезанным орнаментом.
Для ходьбы по мокрому глубокому снегу использовались лыжи-ракетки (Юкагиры, 1975, с.63), явное заимствование от чукчей. В то же время такие лыжи можно рассматривать как признак палеоазиатской культуры юкагиров, имеющей определенное родство с индейскими и эскимосскими культурами североамериканского континента. Ареал распространения этого типа лыж у юкагиров был самым западным.
Плавсредства
У таежных юкагиров для установки и осмотра сетей бытовали челноки, выдолбленные из тополя. Их длина достигала 6 м. Пользовались также дощатыми челноками типа якутских «веток». Но если якутские имели плоское днище, то у юкагирских днище было наполовину выдолблено и имело выгнутую форму. Нос у этих челноков делался овальным, а корма – прямой. Для спуска вниз по течению использовали двулопастное весло, длиной около трех метров, а для подъема вверх отталкивались двумя шестами. В начале ХХ в. верхнеколымские юкагиры считались признанными мастерами по изготовлению челноков. Поэтому они делали их на продажу соседям – якутам, чукчам и даже корякам (Историко-этнографический атлас, с.110).
В прошлом, по рассказам стариков, юкагиры изготовляли лодки-берестянки. В народной памяти остались также треугольные плоты с парой или двумя парами весел в уключинах, на которых юкагиры сплавлялись с охотничьих угодий к местам летних рыбалок. Есть мнение, что эти плоты были заимствованы у русских, которые на них по Колыме сплавляли свои товары, однако треугольная форма для транспортировки товара по такой крупной реке как Колыма представляется малоудобной, тем более, что название плота – «мино» – юкагирское. С другой стороны, весла в уключинах – явно русское заимствование. Такие плоты были быстро вытеснены крупными лодками, которые юкагиры называли карбач (от русского «карбас»). У этих лодок было выдолбленное тополевое днище и борта в виде двух пар набитых досок.
Нижняя пара досок делалась также из тополя, а верхняя – из лиственницы. Составные части карбаса сшивались березовыми прутьями, а швы проконопачивались мхом. Все это сооружение крепилось на 4-6 кривых ребрах. На карбасе гребли однолопастными веслами и еще одно весло на корме было рулевым. Если позволял рельеф местности, в лодку впрягали собак.
У нижнеколымских юкагиров необходимой частью их не только рыболовной, но и охотничьей жизни был челнок, который имел некоторые особенные черты. Такой челнок изготовлялся из плавника с океанского берега. Он состоял, аналогично верхнеколымским челнокам, – из трех досок, и донная доска полувыдолблена. Уникальным его отличием были костяные полозья из рога дикого оленя, которые крепились к краям днища при помощи клея и деревянных гвоздей. Клей добывался при вываривании также оленьих рогов. Такой челнок олени могли волочить по тундре без повреждений. Единственная проблема была связана с его летним хранением в тундровой зоне, которая состояла в защите от солнца, чтобы оно не растопило смолу, покрывающую швы челнока.
Нарты
У верхнеколымских и нижнеколымских юкагиров нарты были различного происхождения и конструкции, поскольку у первых нарты предназначались для собак, а у вторых – для оленей. И те, и другие использовались только по снегу.
Юкагирские собачьи нарты короче, уже и проще, чем у других народов восточной Сибири, делаются из березы. У них три или четыре пары прямых копыльев (ножек), вставленных в полозья при помощи грубого шипа. Длина полозьев – три метра, ширина – около 10 см, толщина – около трех см. Спереди они имеют крутой загиб, к которому крепится горизонтальная дуга (баран). Другой ее узел крепления – первая пара копыльев.
Примерно на середине высоты каждая пара копыльев имеет горизонтальную перекладину, – на них кладутся три сколоченных доски. К верхним концам копыльев крепятся пара жердей, одинаковой с досками длины. Между этими жердями и концами досок проходит веревочная обвязка, представляющая борта нарты. Спинки нет, как нет и передней вертикальной дуги, за которую держится ездок, чтобы не перевернуться при быстром беге собак. Отсутствие этих распространенных деталей можно попытаться объяснить отсутствием у юкагиров нужного количества собак, – без него эти детали представляются необязательными.
В нарты нижнеколымских юкагиров запрягался обычно один олень. По своей конструкции они похожи на корякско-чукотские, но выглядят грубее. Все их части прочно связаны между собою при помощи ремешков. Они также имеют изогнутые полукруглые копылья из оленьего рога, к которым сверху вдоль корпуса привязаны перекладины, образующие сиденье. К этим перекладинам крепятся загнутые петлей передние концы полозьев и своей изогнутой частью горизонтальная дуга.
Основание дуги крепится к концам полозьев и заодно имеет перекладину. Полозья изготовляются из березы, которая в тундре не растет, а привозится с Омолона. Пара таких полозьев обменивается на шкуру одного оленя (Иохельсон, 2005, с. 513). Остальные деревянные части нарт делаются из лиственницы, которая растет на границе леса. Грузовые нарты шире и грубее ездовых, они могут иметь различные конфигурации для перевозки домашнего скарба. Самая простая и короткая – нарта для шестов. У нее всего две пары копыльев, а передняя часть полозьев примерно с середины начинает изгибаться наверх.
Общий вид юкагирских оленьих нарт и их некоторые отличия позволяют предположить, что либо они были заимствованы у чукчей, либо чукчи их заимствовали у юкагиров. Несмотря на грубость изготовления, они прочнее чукотских. К тому же их прочность выражена конструктивно – перекладиной и горизонтальной дугой, и только на легковых нартах. Поэтому налицо заимствование со стороны юкагиров. Тем более, что у них на тундренном диалекте обычное прощание выражалось словами «Хорошо ходи!» (Юкагиры, 1975, с.114). Неожиданным отличием юкагирского транспортного оленеводства от чукотского оказался шест, которым ездок погоняет оленей. Он очень похож на северосамодийский хорей с костяным кольцом на конце или затупленной развилкой. (Чукчи и коряки для этого используют прут с костяным наконечником в виде клюва.)
Кроме нарт, аналогичных чукотским, у юкагиров встречаются нарты, не имеющие аналога у соседних народов. Это нарты для шестов чума. Они похожи на носовую часть челнока-долблленки с ровно обрезанным началом днища. Их конструкция предполагает три бортовых отверстия: одно на самом носу – для оленьей упряжи, а два симметрично по бокам, ближе к заднему краю. Через них проходит веревка, на которую нанизаны жерди чума (также снабженные отверстиями на концах). Жерди с помощью такой нарты транспортируются волоком, то есть ее основная задача – собрать передние концы жердей, чтобы они не мешали движению (Гурвич, 1963, с.90-93). Другой вид нарт того же принципа, но сугубо временного применения, это нарта-волокуша для транспортировки мяса. Для этого вместе сшивались две оленьи шкуры мехом наружу. Получался большой мешок. В него просто складывались большие куски оленины. Мешок зашивался, к нему пришивали ремни, так чтобы он мог скользить по направлению шерсти, и в него впрягали оленя (Крейнович, 1972, с.86).
Седла
Летом нижнеколымские юкагиры кочевали верхом на оленях, а домашний скарб перевозили вьючным образом. Эта система была в точности заимствована ими у эвенов, и никаких особенных, чисто юкагирских деталей в ней не обнаружено. Седло крепилось на лопатки оленя, поскольку у оленей слабый позвоночник. При этом для езды верхом была пригодна лишь крупная лесная порода оленя, характерная для тунгусоязычных народов, тофаларов и тувинцев. У оленьего седла не было стремян, и ездок обеспечивал себе равновесие при помощи деревянного посоха.
Как и среди нарт, седла бывают верховые (мужские) и вьючные (женские), то есть на вьючном седле может сидеть женщина или же находиться поклажа. Есть, правда, грузовые седла, на которых сидеть невозможно, потому что передняя и задняя луки соединены у них перекладиной. Эта перекладина служила для перевозки твердой поклажи, к которой эта поклажа привязывалась. Вьючные сумки закрепляла подпруга с кольцом на конце, в отличие от конских седел она проходила поверху седла и груза.
Общее устройство оленьего седла имело следующую конструкцию: две короткие широкие доски, которые называются «полками», соединялись ближе к концам под тупым углом роговыми или деревянными луками в виде дужек и затем обшивались чехлами из оленьей шкуры, набитыми, как подушки, оленьей шерстью. Вдоль по середине оленьего седла проходила щель, она закрывалась подстилкой из оленьей шкуры. Длина обычного седла была 50-60 см.
Мужские седла отличались от женских или грузовых более тупым углом сочленения полок и более низкими луками. Важная конструктивная особенность таких седел – это планки, неширокие дощечки, укрепленные снаружи между луками посередине на полках вдоль седла и торчащие под подушками перпендикулярно поверхности полок.
Женские и грузовые седла делались с более широкими и покатыми полками, а также высокими деревянными луками, которые всячески украшались.
Вьючные сумки, укладываемые на грузовые седла, делаются обычно двойными, но есть и одинарные. Они имели клапан на завязках или же просто стягивающуюся горловину. Нередко такая одинарная сумка уравновешивает детскую колыбель, висящую с другой стороны седла. Парные сумки соединялись одним широким ремнем или же были сдвоенными и имели общую горловину. Проблема компоновки вьючного груза, закрепляемого на таких седлах, состояла в уравновешевании правой и левой сторон вьюка.
Проблема перевозки детей, выросших из колыбельного возраста, заключалась в закреплении их на спине оленя, чтобы они ни при каких превратностях пути не могли упасть. У юкагиров дети путешествовали, сидя, как в лодке, внутри двух высоких деревянных бортов, привязанных к высоким лукам седла. Высота бортов позволяла детям держаться за них руками. Между нижними краями бортов и седлом проходила щель, достаточно широкая, чтобы в нее просунуть ноги и ехать верхом подобно взрослым.
Реки обычно переезжали вброд верхом, если вода доходила до седел. Более глубокие переправы преодолевались на челноках-ветках.
Плужников Н.В.
(из книги Народы Северо-Востока России)
